Надеюсь, ясно теперь, почему мне пришлось действовать сурово, но решительно?
Ну, и вникать в местную географию, лететь наобум и так далее с таким прочим, у меня не было ни времени, ни желания. Поэтому вместе с вертолетом я экспроприировал его пилота – милейшего чернокожего парня с удивительно плохими зубами, отнюдь не белоснежный кариес которых он то и дело обнажал в заискивающей улыбке. Сначала, конечно, он немного покочевряжился, погеройствовал, даже ругался на каком-то местном наречии и руки распускал, но пара ощутимым пинков по печени и приставленный к горлу нож способны даже самого агрессивного маньяка превратить в невинного агнца.
Вот так с пилотом «Линкса» произошла метаморфоза, и мы поднялись в воздух. Очень смуглая жертва апартеида без дополнительных уговоров поняла, куда Максимке Краевому надо, и вскоре мы под вой сирен и мигание проблесковых маячков, установленных на крышах тачек охраны аэропорта, сели прямо на бетонку. И ничего, что аэробусу, перед которым плюхнулась вертушка, пришлось экстренно тормозить. Я же не возмущаюсь, что наш с жертвой апартеида «Линкс» смяло и протащило по ВПП из-за того, что летуны громадины-аэробуса не сумели справиться с управлением и отвести свою машину в сторону. Я вон едва успел выбраться из вертушки, почти что испугался даже.
У моего личного пилота после этого досадного летного происшествия кожа стала одного цвета с моей. Пожелав ему приятного дня и не обращая внимания на вопли в мегафоны, я резво затрусил к самолету, от которого еще не успели отвести трап.
На ходу я вытащил из кармана ребристый цилиндр набора-минимума для выживания. Мне почему-то показалось, что запаянные в полиэтилен «охотничьи» спички и терка к ним, да пластмассовая трубка с перманганатом калия, то есть с кристаллами марганцовки, помогут мне наладить контакт с членами экипажа. Так и получилось. Когда мой взрывпакет, буквально на коленке сделанный, бахнул и задымился, все в салоне бизнес-класса вытянулись по струнке и принялись улыбаться так же заискивающе, как прежде скалился мой личный чернокожий пилот, хотя в отличие от него у пассажиров с прикусом все было более чем в порядке. А уж когда я связал леской, взятой из того же набора-минимума, крутого спецназовца, затесавшегося среди богачей специально чтобы помешать захвату самолета, меня вообще все сразу сильно-сильно зауважали.
– Ай эм… международный террорист… блин, как же это будет по-английски… Короче! Меня зовут Максим Краевой. Я очень опасен, и Интерпол по мне плачет. Летим, тля, в Вавилон! Андестенд?!