Проехав еще немного — они съехали на обочину. Под неприцельным обстрелом со стороны города — очень неприятно, когда пули цвикают, свистят над головой, хоть и понимаешь, что не твоя, свою не слышишь, но все равно неприятно — они нацепили на себя куртки иракской полиции, напялили на себя чалмы. Этерли достал и гордо водрузил над кузовом своего пикапа черный флаг с шахадой — Нет Бога кроме Аллаха и Мухаммед пророк Его. Для первого пикапа такого флага не было — но лейтенант Снейк достал и наклеил под лобовое стекло широкую, самоклеящуюся ленту, на которой было написано «Аллаху Акбар!», а ниже — укрепил портрет Муктады Ас-Садра, молодого шиитского лидера в черном тюрбане и с поднятым вверх пальцем, что означало «Единый Аллах».
— Так… быстрее, быстрее. Леппин, что ты там возишься, черт тебя дери.
— Извините, сэр.
— Не извиняйся! Садись в машину, двинулись, двинулись, пока нас тут не отоварили, как следует!
Машины снова выскочили на дорогу, теперь это был типичный бандитский караван, по некоторым признакам — перекрасившиеся полицейские, решившие принять участие в кровавом шабаше. Теперь им следовало опасаться уже своих… британцы держали в этом районе вооруженные пулеметами вертолеты и один из вертолетчиков мог счесть караван подходящей добычей. Могли впереди быть и британские посты — а британцы тоже долго раздумывать не будут, разозленные потерями они нажмут на спуск…
Они проехали еще какое-то время по этой насыпной, ведущей по сырой, болотистой местности дороге, потом — резко свернули влево. Здесь была зеленка — район Умм Аш-Шия и несколько других: дома здесь перемежались с апельсиновыми рощами и пальмами, отлично растущими здесь, в дельте Евфрата. Зеленка где-то была ухоженной, прореженной от сорняков — а где-то сплошным зеленым полем, где можно было кануть без следа…
— Стоп.
Машины остановились.
— Аллен, вперед. Прикроешь нас. Десять минут — и выдвигаемся…
Аллен на тот момент был вторым номером снайперской пары — первым номером был Бэтчли, но он сейчас лежал в госпитале с тяжелой контузией, и группа осталась без нормального снайпера. Остальную часть группы — подготовленные штурмовые пары — разбивать было нельзя, и лишних людей тоже не было. Поэтому Аллен сам предложил идти в одиночку и лейтенант согласился — хоть и не без сомнений.
Аллен, тогда еще капрал — вскинул руку в жесте, примерно соответствующем No pasaran — и канул в зеленые джунгли…
Это были самые настоящие джунгли — пусть и не такие, как в Панаме, где они обучались выживанию в южном учебном центре войск специального назначения. Если классические джунгли вздымаются над землей на двадцать — тридцать метров, то здесь — апельсиновые деревья росли метра на три, на четыре, а густой подлесок из сорняков и лиан, через который надо было просто продираться — произрастал человеку по грудь. Исполинами на этом фоне выглядели пальмы, высотой и восемь, и десять, и больше метров, около них всегда была вонь от гнилых плодов, которые никто не собирал. Эти места, когда то бывшие раем на земле — сейчас были заброшены человеком и без заботливой хозяйской руки возвращались в состояние первобытной дикости.