Он трудился локтями и коленями так мощно, что не прошло и минуты, как он увидел…
В пулеметном окопе, у старенького, но проверенного «Максима», застывшую фигуру щуплого пулеметчика в накинутой на плечи плащ-палатке.
Он стоял спиной к Николаеву, склонившись к пулемету, и, казалось, не обращал никакого внимания на разрывы снарядов. У его ног лежали, присыпанные землей, тела двух убитых бойцов, а рядом сидел «второй номер» и прямо поверх гимнастерки перевязывал раненную руку, да только бинты на ней тут же из белых превращались в красные…
- Пулеметчик, огонь! Огонь, твою мать!!! - Прокричал во всю глотку капитан.
И еще мощнее заработав локтями, стал стремительно подползать к окопу.
А пулеметчик…
Он словно и не слышал вовсе крика комбата! Он даже не шелохнулся и не изменил позы, никак не реагируя на приказ командира…
- Убит, что ли? - Прокричал капитан.
Николаев вскочил, прыгнул с бруствера вниз и, пригнувшись, побежал по траншее, но очередной близкий взрыв опять заставил капитана упасть на дно траншеи.
Комья земли падали сверху на плечи и голову, застывшего, пулеметчика, а Николаев орал, что было сил:
- Стреляй же, мать твою! Стреляй! Чего ждешь?!
Немцы, стреляя на ходу, уже бежали к полковой траншее неукротимой лавой… Они приближались стремительно, и казалось неотвратимо… Еще немного и они спрыгнули бы в окопы…
И тогда Николаев вскочил на ноги, презирая все вместе взятые осколки и пули, свистевшие вокруг, бросился к пулеметчику, и…
Услышал охрипший голос:
- Далеко еще… Пусть немного поближе подойдут!.. - Проговорил тот, не оборачиваясь, совершенно спокойным голосом.
А до вражеской цепи уже оставалось каких-то семьдесят метров!..
И Николаев не выдержал:
- Да что ж ты делаешь, твою мать? Они же сейчас тебя гранатами забросают!
Он уже готов был оттолкнуть пулеметчика в сторону, чтобы самому встать за пулемет и открыть огонь, но в это мгновение…
Пулемет взорвался, басовито зарокотав над полем боя, длинной очередью… Его ствол, сотрясаясь, выплевывал тугое, пульсирующее пламя, а стреляные гильзы веером летели в сторону…
Немецкие солдаты скопились на одном узком участке, и первая же очередь скосила их, чуть ли не половину. Они были так близко, что и спрятаться уже было негде, и поэтому были легкой добычей для «Максима»…
Немцы, падали на землю, словно нарвавшись на бегу на невидимую натянутую проволоку… Некоторые из них еще продолжали бежать вперед к окопам, но пулеметный свинец укладывал их одного за другим…
Николаев упал грудью на бруствер, и тоже застрочил по немцам из своего автомата:
- Огонь!!! Батальон!!! Всем огонь!!! - Прокричал он, что было сил.