Эта семья соединяла в себе все лучшее от того, что мы ныне назвали бы консервативными и либеральными или же традиционными и прогрессивными ценностями. Эмми Бонхёффер, знавшая семью много лет до того, как вышла замуж за Клауса, брата Дитриха, вспоминала: «Без сомнения, домом правила мать, она определяла и дух, и дела, но никогда не затевала ничего такого, чего бы не одобрил отец, что не пришлось бы ему по вкусу. Кьеркегор относит людей либо к этическому, либо к эстетическому типу. Ему бы увидеть эту семью, где гармонично сливались оба начала»22.
Сабина отмечала, что отцу была присуща величайшая терпимость, не допускавшая узости мышления и
...
существенно расширявшая наши горизонты. Он считал само собой разумеющимся, что мы будем поступать как должно, и многого ожидал от нас, однако мы всегда могли положиться на его доброту и справедливость суждения. Он обладал острым чувством юмора и порой помогал раскрепоститься с помощью своевременной шутки. Собственные эмоции он строго держал под контролем, и в жизни у него не вырвалось ни одного опрометчивого слова. Его неприязнь к штампам порой вынуждала кого-то из детей запнуться, лишала уверенности, зато уже будучи взрослыми никто из нас не приобрел вкуса к расхожим фразам, пустой болтовне, банальностям. Сам он никогда бы себе не позволил пустить в ход шаблонную или модную фразочку23.
Карл Бонхёффер приучал детей говорить лишь в том случае, когда им есть что сказать, не выносил расплывчатости в выражениях, как не терпел жалости к себе, эгоизма и хвастовства. Дети любили и почитали отца, а потому стремились заслужить его одобрение. Ему редко приходилось выражать неудовольствие словами – достаточно было приподнять бровь.
Коллега, профессор Шеллер, как-то заметил: «Он не одобрял неумеренности, преувеличений, несдержанности и в самом себе все держал под неукоснительным контролем»24. Детей также приучали сдерживать эмоции; распускаться и давать волю чувствам считалось потаканием самому себе – как, впрочем, и неумение четко выражать свои мысли. После смерти своего отца Карл Бонхёффер писал: «Из всех его качеств я хотел бы, чтобы наши дети унаследовали простоту и правдивость. Я никогда не слышал от него пустых банальностей, он говорил мало и был убежденным врагом всякой моды и неестественности»25.
* * *
Переезд из Бреслау в Берлин ощущался как великое событие. Для многих немцев Берлин был столицей вселенной. Здешний университет и вправду принадлежал к числу лучших в мире, столица империи была в то же время интеллектуальным и культурным центром.