Германия проникала в Турцию через капиталы и через армию. Немецкие фирмы активно инвестировали в турецкую экономику. Если в 1881 году доля Германии в общем долге Турции европейским странам равнялась 4,5%, то в 1989 году она уже достигла 12,1%, а в 1912-м — 20% (второе место после Франции, доля которой составляла 57%). Для Турции же, погрязшей в экономическом кризисе и раздираемой сепаратистскими движениями, Германия была примером развития и успешности. Свою роль сыграл и тот факт, что Берлин, в отличие от Парижа и Лондона, не декларировал намерение расчленить Османскую империю — немцы всегда выступали за ее целостность. Победа в 1908 году младотурок, казалось, перечеркнула все усилия кайзера в Турции — новые власти откровенно ориентировались на Англию. Они назначили британских чиновников на ряд ответственных экономических должностей в стране (в частности, инспекторами таможен), передали Лондону ряд концессий, а также заказы на строительство новых кораблей для флота и новых портов в Персидском заливе. Однако в Берлине видели, что реальными хозяевами страны являются другие немецкие воспитанники — офицеры. «Революция совершена не “молодыми турками” из Парижа и Лондона, а одной армией и почти исключительно обученными в Германии так называемыми немецкими офицерами. Они грамотны и мыслят по-немецки. Чисто военная революция», — говорил кайзер. Через какое-то время и англичане осознали реальное состояние дел, после чего охладели к младотуркам.
Ключевым немецким проектом в Турции была постройка Багдадской железной дороги. Мало того что проект был очень выгоден для Германии в экономическом плане (турки платили 15,5 тыс. франков за километр — рекордно высокую цену за строительство железной дороги в ее истории, — и кроме того, немецкие компании получали право на разработку недр в зоне 20 км в обе стороны от железной дороги, а также на организацию поселений вдоль нее), так он еще имел и стратегическое значение. Полотно должно было идти до Басры, что давало немецкому капиталу возможность проникнуть в Месопотамию. И этот проект окончательно поставил крест на отношениях Германии и Британии. Для Лондона он был неприемлем — англичане запретили котировки акций Багдадской железной дороги на Лондонской бирже, пытаясь лишить немцев капиталов для строительства. В итоге к началу войны она так и не была достроена, в результате чего ценность Турции как союзника сильно снизилась. Не случайно Германия подписала союзническое соглашение со Стамбулом лишь 2 августа 1914 года — на следующий день после начала Первой мировой войны. И учитывая, что еще до войны под влиянием германской агрессивности Россия, Франция и Англия урегулировали все свои противоречия, предприимчивые французские дипломаты оторвали от Германии Италию и план Шлиффена оказался выхолощен, война для кайзера была проиграна до ее начала.