На следующий день состоялся важный разговор между Мариэль и ее родителями. Оказывается, сэр Фердинанд давно уже просил руки Мариэль. Более удачной кандидатуры мистер О′Бэйл и сыскать не мог: джентльмен из порядочной семьи, занятый делом, богатый, умный, хозяйственный — чего еще желать? Они только потирали руки да ждали, когда Мариэль решится.
— Теперь ты знаешь, Мариэль, намерения мистера Фердинанда. Давно пора выдавать тебя замуж. Сэр Фердинанд достоин тебя.
— Но я не понимаю, зачем он выбрал меня, когда знал, что я люблю другого?
— Ох, Мариэль, пойми, брак не обязательно должен быть основан на любви; уважение друг к другу и симпатия — вот что нужно. Мы уверены, что со временем ты выкинешь из головы и сердца того, кто принес тебе столько боли, и полюбишь сэра Фердинанда. Он сам так сказал.
— Что ж, его воля. Хорошо.
— Ну, помолимся.
«Такой взгляд на вещи снимает с меня всю ответственность», — про себя подумала Маковка.
После всего, что было, Мариэль не стала упираться, ведь теперь все равно ей нечего было ждать счастья. Все кончилось слишком рано, но жизнь надо было доживать. Она перечила родителям — и что из этого вышло? В итоге они оказались правы. Намеренно или нет, но Бен обманул ее. Теперь она не ослушается, а тихо понесет свой крест — без ропота, но не без тайных страданий юной души. Мариэль дала положительный ответ на предложение руки и сердца Фердинанда. Состоялся скромный праздник в честь их помолвки, и спустя два дня Мариэль, отданная под покровительство тетушки, уехала.
* * *
Какое-то время Бен и правда исполнял просьбу Мариэль оставить ее в покое, но через неделю все же не выдержал. Как бы там ни было, это ни на что не повлияло, поскольку Мариэль и след простыл.
Она упросила родителей на время поселиться в столице. Миссис О′Бэйл поощрила эту идею, она и сама подумывала, как бы растормошить Мариэль. Было решено, что Мариэль будет находиться под опекой миссис Кинди, а Фердинанд будет сопровождать их в поездке. Тем более, ему как раз нужно в Дублин по делам. «Чудесно, — радовалась миссис О’Бэйл. — Там силы ее подкрепятся, а грустные мысли развеются». Но ведала ли она, что такая боль не рассеивается и не проходит даже через тысячу лет?
Миссис Кинди и Мариэль остановились на пару недель в Дублине, сняв гостиничные номера на оживленной улочке. Окна отеля выходили на великолепный парк, где царила атмосфера веселья и милого дружелюбия, где частенько Мариэль гуляла после уроков, думая о прекрасном будущем. Могла ли она тогда знать, чем обернутся ее мечты?
Как-то раз, пока ее жених запасался деловыми журналами и газетами в книжной лавке, Мариэль, ожидая его на крыльце, механически разглядывала прохожих, с трудом улавливая слова миссис Кинди, которая трещала то об одном, то о другом. Внезапно сзади к ней подлетели школьные подруги.