— Русский, — словно сожалея, что не могу им уважить, развел я руками. — Если хотите, — казак.
— А нашего Ирбека давно, видно, знаете?
— Что правда, то правда…
— Мы видим, друг его…
И я нашел нужным подчеркнуть:
— Младший, да.
Оба они одобрительно улыбнулись, а третий приподнял голову и даже кивнул.
— Я вижу, вы так стараетесь, — подбодрил я. — Спортсмены, что ли? Или кто?
— Вообще-то в милиции служим, — объяснил один из них. — Все офицеры…
— Вон как! — сказал я с чистосердечным одобрением: не только о «петушке» ведь писал — есть в творческом-то «багаже» и роман «Пашка, моя милиция», детектив, как же — их тогда ещё не пекли, как блины. — Это вы молодцы, молодцы!
— Вчера у нашего друга свадьба была, — кивнул на лежавшего все тот же, видимо, старший по возрасту.
— Во-он оно! — начал я и с пониманием, и с нарочитым сочувствием в голосе. Провел пальцами по щеке возле горла. — Малость того, значит?..
Старший удивился:
— Да что вы?.. Вчера он — вообще ни капли!
Теперь удивился я:
— Даже так?
— Это само собой, — пожал плечами мой собеседник. — Свадьбу старались вести по обычаю… Жених не должен ни грамма: он только принимает поздравления. Невеста в другом конце… А сегодня — тоже ни капли. Ни в коем случае!.. Сегодня у него — первая ночь.
Пока это говорилось, друг их приподнялся на лежаке, сидел теперь, расправив крутые плечи, уверенно глядел на меня, слегка приподняв выразительное лицо, а они, два ладных крепыша, остались с той стороны, но каждый, словно не желая прерывать передачу сокровенной энергии, держал руку на заплечье у новобрачного: богатыри и красавцы — и правда, как молодые языческие боги! Как нарты!
— Счастья вам! — сказал я растроганно. — Мужу молодому в первую очередь. И жене… и детишкам будущим… Дай Бог вам всем!
Все ещё расслабленно отдыхавший под простынкой Ирбек глянул на меня, спросил чуть насмешливо:
— Почему такой вид… что-то случилось?
С нарочито-горьким укором я ткнул себя пальцем в грудь:
— Знаток Кавказа, а? Опростоволосился я, Юра!..
— Что такое?
Но я все виниться продолжал:
— Все подбивал тебя кино снять… Помнишь, — «Возвращение странника»? О возвращении лучших традиций.
Ирбек согласился:
— Хорошее могло быть кино. Главное, нужное сейчас…
— А вчера какую речь говорил?
— И речь была очень приличная, скажу тебе…
— В том-то и дело: речь!.. А как до дела…
Накануне вечером, после всеобщего праздника под куполом шапито, Президент Алании-Северной Осетии Александр Сергеевич Дзасохов устроил в честь Ирбека прием. Перед застольем Ирбек подвел меня к нему, с добрыми словами представил, и я счел возможным момент знакомства продлить: отдал свой первый том, начинавшийся с «Проникающего ранения», в котором Исса Александрович Плиев так и остался маршалом, и взялся «расшифровывать» написанную малопонятным своим почерком дарственную надпись, а когда сказал, что с Георгием Черчесовым мы были не только однокашниками по школе на Кубани и Университету в Москве, — были душевные друзья, Дзасохов явно растрогался. Из-под маски опытного политика потеплевшими глазами на меня глянул бесконечно уставший от череды нескончаемых дел, но не сдавшийся обстоятельствам искренний и благожелательный человек: