У меня и у каждого из совета »учредителей» (куда был кооптирован Профессор) была машинописная копия статьи. Я напечатал на пишмашинке детдома восемь экземпляров текста статьи, закладывая по четыре листа за один раз и раздал всем тексты. А для реализации моего плана проталкивания статьи в газету — оставил себе первый и четвертый экземпляры.
Саня был на зимних каникулах и все дни и ночи пропадал на сборах, которые для юношей самбистов организовал Ван Ваныч. Все было серьезно — с жильем в профилактории, отличным питанием, большим борцовским залом и закрепленным за командой автобусом. Тренер сборной — это все–таки серьезно. В этом, 1962 год, Степыч решил повезти десять зрелых борцов на неофициальные командные встречи в Японии, а к чемпионату Европы готовить молодежь, только недавно вышедшую из юниорского возраста. Ваныч резонно считал, что не нужно светиться раньше времени — главное подготовка к Олимпиаде 1964 года, в Токио и в федерации его поддержали.
Сегодня Саня был мне нужен, поэтому я заехал к нему в профилакторий и прямо оттуда мы позвонили по одному из телефонных номеров, сообщенных мне Деменьтевым.
— Товарищ капитан, я Саня Колесов. Рядом со мной брат он хочет встретиться с вами.
— Пусть приходит по адресу…..я подъеду туда через час и буду там еще пару часов, — ответил Деменьтев.
— Хорошо, — сказал Саня.
До встречи времени у меня оставалось достаточно и я имел представление, как проехать к нужному дому. Поэтому решил пообщаться с братом:
— Саня, я вчера заскочил к тебе в школу. Разговаривал с Палычем, физруком. Он сказал, что ты идешь вровень с твердыми хорошистами вашей школы. И что этого никто не ожидал — всего за полтора года твоей учебы в этой школе.
— Если бы не Анна Павловна, Лена и ты с математикой я бы был на грани троек, — констатировал Санька.
»Совсем взрослый, серьезный парень», — подумал я.
— Еще я видел твою фотку на стенде лучших учащихся школы. Симпотно смотришься. Палыч говорит, что он нет нет да напомнит директору, что тот не хотел брать тебя в школу.
— Наш директор, когда я принес в школу письмо с просьбой отпустить меня на соревнования, вызвал меня в кабинет и стал говорить со мной на английском: какие соревнования, куда и когда еду, кто тренер… А когда я ему, на английском, ответил на все его вопросы — сказал, что его мнение о спортсменах значительно повысилось.
— Во как, ну ты молодчик. А как подруги относятся к почти чемпиону?
— Подруги… они заносчивые привереды. Все свои портфели предлагают мне поносить. Думают о себе много, как–будто звезды балета.