Мне нравится читать рецепты. Но если мне ненавистна мысль о приготовлении по ним еды, ничего полезного в поваренных книгах я не нахожу. Тогда просто читаю их, и все – если, конечно, они из тех, на страницах которых оживает поэзия еды.
На книжной полке в кухне у меня стоит потрепанный экземпляр «Вкуса деревенской еды» Эдны Льюис[46]. Эдна была поваром из Вирджинии, и она так прекрасно пишет о южной кухне, что с ее страниц на вас веет ароматом времени года и полей, с которых собирали овощи, и вы чувствуете, какая была температура воздуха, когда делали джем, и какой дул ветер, когда подстрелили перепелку. Вот что она пишет о летних днях в Вирджинии в пору ее детства: «У большинства фермеров были свои ледники, но мы брали лед в лахорском льдохранилище. Его использовали для приготовления мороженого, лимонада, охлаждения молока, а иногда и питьевой воды. Какое удовольствие было в жаркий день нести лед домой в холщовой сумке, отламывать кусочки и есть их на ходу».
И становится жарко, и я хочу сделать лимонад и почувствовать холод льда в своей ладони.
А еще я читаю отрывки из детских книг, которые часто содержат наиболее яркие описания еды. Например, рассказы писательницы Эдит Несбит[47], кажется, всегда сводятся к тому, что дети вначале ссорятся, теряются, страдают от укусов пчел, но в конечном итоге оказываются в тепле и уюте сенного сарая и наслаждаются холодной курятиной, беконом, вареными яйцами, спелыми помидорами, посыпанными солью, и газировкой из сифонов. После ее рассказов мне хочется убежать из дома, и оцарапаться, и поссориться, и съесть холодного цыпленка и спелых помидоров – все это так приятно! И я снова восхищаюсь тем, что еда способна привести день к идеальному шипучему завершению.
Как-то весной я перечитывала «Ветер в ивах»[48] и вспоминала, как очаровывало меня в детстве то, что ели ее персонажи-животные. Вот описание пикника дядюшки Рэта:
– Жареный цыпленок, – сказал дядюшка Рэт коротко, – отварной язык-бекон-ростбиф-корнишоны-салат-французские булочки-заливное-содовая…
– Стоп, стоп! – завопил Крот возбужденно. – Этого слишком много!
– Ты в самом деле так думаешь? – спросил его дядюшка Рэт с серьезной миной. – Но я всегда все это беру с собой на непродолжительные прогулки, и мои друзья каждый раз мне говорят, что я скупердяй и делаю слишком ничтожные запасы.
Но Крот уже давно не слушал. Его внимание поглотила та новая жизнь, в которую он вступал. Его опьяняли сверкание и рябь на воде, запахи, звуки, золотой солнечный свет. Он опустил лапу в воду и видел бесконечные сны наяву