Почти шесть месяцев я пребывал в сомнениях между мирскими желаниями и загробной жизнью. Сомнения эти возникли первого раджаба [7] 488 г. л.х. В этот месяц я был сам не свой, в постоянном волнении. Господь сомкнул мои уста, и я с трудом преподавал. Иногда я старался как-то ободрить тех, кто слушал мои уроки, но язык не слушался меня. Под конец я утратил всякую волю, почувствовал полную слабость и уже не мог контролировать себя. Я был похож на тех неприкаянных людей, которым не остаётся ничего, кроме того, как припасть к престолу Божественной милости. И я обратился к Нему. Господь принимает неприкаянных и отчаявшихся и отвечает на их молитвы. Он ответил мне и облегчил для меня решение, которое я принял: я оставил свой пост, чин, славу, детей, друзей и принял решение отправиться в Мекку. После этого я с лёгким сердцем вышел в путь…» [8] .
Так, в месяце зу-л-ка’аде [9] 488 г. ал-Газали отправился в Мекку, покинув Багдад. Он намеревался совершить хадж [10] . По окончании хаджа он проехал в Шам [11] , где и провёл примерно десять лет, часть из которых – в Священном городе Иерусалиме.
В Шаме он в основном пребывал в уединении и отшельничестве, проводил время в аскетических подвигах, борьбе с душевными страстями и очищении души и сердца – чтобы чаще вспоминать Бога. Весь день он находился в минарете дамасской мечети.
Его современник, ’Абд ал-Гафир, так описывал произошедший с ал-Газали внутренний душевный переворот: «Он встал на путь аскетизма и богоискательства, отбросив тщеславие и любовь к социальному положению. Все его помыслы в это время были направлены на то, чтобы снискать истинную набожность и обеспечить себя духовным багажом для загробной жизни. В то же время он отказался от всего, что имел. Всё его время проходило в борьбе с душевными страстями, в попытках преобразовать свой характер, придать благость своему поведению и обхождению с людьми. На этом пути он достиг того, что дьявол эгоизма, тщеславия, желания властвовать и своенравность характера уступили место душевному спокойствию, благому нраву. Он спасся от вредных привычек и развил в себе добродетели, укротил свои желания и подготовился к путешествию в загробную вечность».
В другом месте своих воспоминаний об ал-Газали ’Абд ал-Гафир писал: «Научная личность ал-Газали проявляется в таких его известных книгах как “Возрождение наук о вере”, “Арба’ин” (краткое изложение первой книги), в его трактатах, написанных в последующий период. Достаточно немного вчитаться в эти книги и вдуматься в их содержание, чтобы различить в них личность автора» [12] .