Я ходил вдоль стен, внимательно присматриваясь. Даже лорд Роберт не имел зала, равного этому. Капеллан был прав, сравнивая его с Вестминстером, принадлежавшим королю. И, возможно, короли когда-то сидели здесь в окружении своего двора.
Мой взгляд упал на вышитый ковер на стене, изображающий сцены из битвы, хотя я не мог сказать, что за сражение здесь изображено. Я видел группу всадников на конях и с копьями, а перед ними несколько рядов пехотинцев с поднятыми щитами и мечами. Но не они привлекли меня, я смотрел на одинокую фигуру, стоящую на вершине кургана. Его поднятый меч указывал в небо, по обе стороны от него, разбросанные под склонами холма, лежали тела людей в кольчугах. Я никогда не видел ни такого хорошего рукоделия, ни изображения, подобного этому.
И тогда над головой рыцаря я заметил вышитые округлыми неровными буквами слова на латыни: "HIC MILES Invictus SUPERBE STAT". Много времени прошло с тех пор, когда я в последний раз чувствовал тяжелую руку брата Реймонда, награждающую меня подзатыльником за неправильные склонения или забытый глагол. Суровый библиотекарь уже не следил за мной, но я справился и без его помощи.
-Вот стоит непобедимый рыцарь, - пробормотал я.
Я провел пальцами по рельефу букв; интересно, сколько времени ушло на то, чтобы вышить хотя бы это предложение; сколько месяцев было потрачено на всю вышивку, сколько монахинь трудилось над ней с иглой и нитью. Мале был действительно богат, если мог позволить себе такую роскошь.
-Ты умеешь читать? - Спросил Гилфорд с удивлением.
Немногие воины умели читать и писать. Ни Эдо ни Уэйс не могли; возможно, из всех рыцарей лорда Роберта я был единственным грамотеем.
-В детстве я провел несколько лет в монастыре, - ответил я. - Это было до того, как я уехал оттуда и присоединился к лорду Роберту.
-Сколько тебе было лет, когда ты уехал?
Я колебался. Я мало кому рассказывал о моей жизни в монастыре в Динане, знали только несколько самых близких людей. Это были не самые счастливые годы, и я не любил вспоминать их. И все же они были лучше, чем последние две недели.
-Я сбежал, когда мне исполнилось четырнадцать, - спокойно ответил я.
-Так ты сбежал?
Я отвернулся обратно к образу рыцаря. Я уже сказал больше, чем собирался.
-Прости меня, - Гилфорд стоял за спиной. - Я не собирался допрашивать тебя. И я не виню тебя, потому что сам никогда не любил монастыри, и, тем более, монахов. Я всегда считал, что лучше распространять слово Божье в мире, чем коротать дни в созерцании и уединении. Можно так легко потеряться в лабиринте собственного разума, и не видеть славы Божьей вокруг нас. Вот почему я много лет назад решил стать священником, а не принимать обеты.