Внезапно оба вздрагивают, причем вздрагивают одновременно, словно толкнул кто-то, одного – одной, другого – другой рукой, распахивают глаза. Мальчик озирается – нет ли погони? – а Адвокат неподвижным взором глядит перед собой. Над головой горит бра, но ярко освещена лишь тахта, все остальное погружено во мрак, густеющий ближе к окну, за которым, знает Адвокат, уже вовсю полыхает луна.
Мать – единственное, кроме Шурочки, живое существо, кто любил его больше всего не свете, кто всегда принимал его таким, каков он есть, и никогда, ни при каких обстоятельствах не предал бы его…
Короткое забытье – верный симптом того, что теперь уже до утра не сомкнуть глаз. Адвокат берет книгу с закладкой, открывает, надевает очки и погружается в далекую эпоху. С юных лет привык читать о минувших временах, и не романы, не разные фантастические россказни, а свидетельства реальных людей.
Мальчик озирается – нет ли погони? – но погони нет. Те двое по-прежнему сидят на своем месте, вот только тот, кто был с закрытыми глазами, открыл их, а другой, наоборот, смежил веки. Это настораживает Мальчика, он дает себе слово, что больше не заснет ни на минутку. Подымается, тихо выходит на улицу и застывает, пораженный. Луна – как огромный фонарь, все вокруг залито ее светом, но не таким, как от фонаря, иным, будто бы льющимся не только с неба, но и сбоку, со всех сторон – отовсюду. Это, конечно, – понимает грамотный Мальчик, – обман зрения, тени-то и от столбов, и от деревьев вытянулись в одну сторону… Но нет, вот и в другую, наискосок; бледнее, правда, чем остальные, жиже…
Медленно поворачивает Мальчик голову. У магазина горит над входом лампочка; это далеко отсюда, на той стороне площади, но лампа такая большая и такая яркая (отпугивают беспризорных, из бани, людей?), что машина с подъемным краном, которая почему-то ночует здесь, протянула свою слабую тень аж до самой станции.
Еще светильники горят на пустынной платформе, но в залившем пол-Земли лунном сиянии эти игрушечные фонарики кажутся какими-то ненастоящими. Ненастоящим кажется себе и Мальчик; точно откуда-то сверху глядит на себя – уж не с луны ли? Либо – из того далекого будущего, куда, нетерпеливый, так жадно рвется. (А усталый Адвокат уже прибыл; переворачивая страницу, на часы скосил глаза. Господи, до чего медленно ползет время!)
Что-то скрипнуло сзади. Мальчик быстро обернулся – не дверь ли? – но нет, никто не вышел и уж, конечно, не вошел. А может быть, это приоткрыли дверцу машины с подъемным краном? Что она делает здесь, черная махина? В кабине – тьма-тьмущая, но ведь там вполне может кто-нибудь сидеть и наблюдать, как из норки!