Политика — вещь грязная. Честный человек, потолкавшись среди нечистоплотных, начинает пованивать сам. Однажды Осип Забубенный принюхался к себе и решил завязать с вонючим делом. Шибко от него стало посмердывать, люди шарахаться начали. Он сделал это открытие в автобусе. Такое случается в общественном транспорте, когда всем совсем невмоготу.
Приехал Забубенный домой, сел на кухоньке и запереживал крепко. Как быть? Если в цивилизованных странах гамлетовский вопрос решается методом просеивания всех «за» и «против», в Хамландии любые жизненные вопросы бытия разрешаются с возгласом: «Была не была!» В переводе с хамландского — «авось».
Забубенный окаменел умом, ожидая момента полной отрешенности. Тогда наступит момент отчуждения, и в петлю с последним светлым проблеском в серятине мозга: авось не насмерть повешусь, авось вынут вовремя, авось ангел слетит с неба с благой вестью в последний момент: «Вылазь, родимый, тут тебе Нобелевская премия вручена и чек на четыреста тысяч баксов, летим в Швецию…»
«За что? — медлил с принятием решения Забубенный. — Талантов у меня нет, языков не знаю, даже машину водить не умею… Но жалко ведь: совсем недавно в гальюне кафель настелил, горячую воду наконец дали… Вчера макарон купил, картошки, на месяц харчей хватит… Жалко, пропадут зазря».
И только к нему «была не была!» подъехала вплотную, крики за окном отвлекли: «Депутат в траншее! Настоящего депутата прихватили!» Жил Осип Забубенный, между прочим, в Свиблове. Кинулся он к форточке, выглянул, а там народ с пилами и вилами к траншее спешит, а там какие впереди еще путчи. А через неделю после 19 августа вызвали Забубенного в нарсуд по делу «О порче народного имущества на тридцать втором километре Волоколамского шоссе». От такого поворота событий Забубенный забубенел до забубения. Едва из лап подьячих вырвался, рванул в Белый дом. Внутрь прежняя милиция уже не пущает. Стал дозваниваться с пышными усами такому. Нулижды нуль. Кое-как его с помощником соединили. А он ему отвечает: «Вас в списках защитников Белого дома не стояло». «Может, меня в защитниках и не стояло, — возмутился Осип. — а кто на тридцать второй километр Волоколамскою шоссе выезжал? Меня сам с пышными усами такой посылал! Лично!» «А, вон вы кто… — отвечал помощник. — Народную технику призывали портить, а к чужой славе примазываетесь!» И короткие гудки.
Но не на того напал: закусил удила Забубенный и добился справедливости. Порчи имущества суд не установил, просто Минобороны под шумок вешало на Осипа пять танков и три бэтээра, их прапор с похожей фамилией выменял у чеченов на ящик красного. Опять он в Белый дом, а в списках не значится. С пышными усами такой был, кто гранаты на растворимый кофе разменял — был, секретутки-раскладушки были, даже Вова Зайцман был! Он с крыши Белого дома антенну спер, чтобы продать по случаю. Теперь он с медалью на Старой площади стоит с плакатом: «Подайте защитнику Белого дома на спирт «Ройял» для промывки ран!» Нормально подают, третьево дня «понтиак» приобрел по случаю. Его знают все. Дело тут не в субъекте, а в объекте революции: кто правильно ее цели понимает, тот себе в щели набивает. А Забубенному чуть морду не набили за надоедливость. Добрался-таки он до с пышными усами такого. Делать нечего, припомнил он его и велел в депутаты пристроить, лишь бы отвязаться.