“Ты такая сладкая. Как тебя зовут?”- спросил он.
И только тогда я почувствовала первые признаки паники. “Никаких имен”.
Он отклонился назад, чтобы посмотреть мне в лицо, его брови удивленно взлетели вверх. “А как мне тебя называть?”
“Как ты меня называл”.
“Лепесточек?”
Я кивнула.
“А как ты будешь меня называть, когда будешь кончать?” Он снова меня поцеловал.
От этой мысли мое сердце екнуло. “Я думаю, что это неважно, как я буду называть тебя в этот момент, правда?”
Пожав плечами, он, несогласно пробормотал: “Я так не думаю”.
Я взяла его руку и поднесла к своему бедру. “В течение последнего года я была единственным человеком, доводившим себя до оргазма”. Подводя его пальцы к краю моего платья, я прошептала: “Ты можешь это исправить?”
Я могла чувствовать его улыбку у моих губ, затем он снова нагнулся и сладко меня поцеловал. “Ты серьезно?”
Идея того, чтобы отдать себя этому мужчине в темном углу клуба меня немного пугала, но она ни за что не заставила бы отказаться от моих намерений. “Я серьезно”.
“Да ты просто стихийное бедствие”.
“Вовсе нет, поверь мне”.
Он снова отклонился назад и посмотрел в мои глаза. Его глаза изучали мои, пока снова не заискрились изумленной улыбкой. “Самое интересное то, что ты даже не представляешь, как именно ты можешь кончить”.
Он развернул меня. Прижал к стеклянной стене так, что с нашего балкона я могла видеть огромную толпу людей, двигающихся под ритмы завораживающей музыки. Прямо передо мной располагались прожектора, лучи которого медленно спускались вниз, растекаясь по всему клубу, и оставляя свое сияние на танцполе, отчего наш уголок на втором этаже, казалось, был погружен в полнейшую темноту. Из дефлектора стали просачиваться клубы дыма, окутывая танцующих, которые своими движениями разгоняли волны этого дыма так, будто прорывались сквозь него.
Мой Незнакомец начал водить руками по нижнему краю моего платья, дразня меня, затем, задрав его, проник пальцами в трусики, через мою попочку и добрался до сокровенного места между ног, внутри которого уже все ныло от желания почувствовать его. Но меня не волновало это мое столь беззащитное и открытое положение, и я выгнулась навстречу его пальцам, теряя остатки самообладания.
“Сладенькая, да ты вся мокрая. Отчего? Тебя заводит сам факт того, что мы сделаем это здесь? Или то, что пока я наблюдал за тем, как ты танцуешь, я думал о том, как ты меня трахаешь?”
Я ничего не отвечала, боясь своих слов, но когда он ввел в меня свой длинный палец, я резко вдохнула. Мысли о том, что мне
не следовалобы этого делать, стали медленно таять, особенно после того, как я вспомнила, насколько скучной Сарой я была, пока жила в Чикаго. Эта была предсказуемая Сара, которая делала только то, что от нее ожидали. Но я больше не хотела быть такой. Мне нужно было почувствовать себя безрассудной, дикой, молодой. И впервые в жизни я захотела жить только для себя.