Там, где дрались два "железных" дарэйли, вскоре ничего невозможно было разглядеть, кроме смертоносного вихря, сверкавшего стальными и алыми вспышками, клубившимся черным горячим дымом. Запахло, как в кузнице. Иногда из вихря вылетала девичья фигура, катилась по земле, но быстро поднималась.
И никто, — вдруг осознал я, — ни один человек не выбежал на этот грохот и лязг из дома, даже не выглянул в окно. Словно все слуги были уже мертвы, как их хозяин.
Луана, уходя от атаки Ринхорта, налетела на статую, обрушила ребро ладони на макушку, и статуя рассыпалась в облаке искр на десятки лезвий, тут же метнувшихся в атакующего рыцаря. На землю опали тряпичные клочки — все, что осталось от трактирщика. Ринхорт взмахом меча отвел стальной смерч и швырнул в Луану уже водопад раскаленных капель. Как они не подожгли дом — оставалось для меня загадкой.
"Почему Ринхорт не расплавит ее доспехи так же, как клинки?" — недоумевал я, пока меня не осенило, что он не хочет ее убивать. "А его, значит, можно убивать!" — разозлился я.
Моя ладонь обхватила рукоять меча. Он дрожал, и я, заметив, что из железа вокруг остались только вилы, воткнутые в кучу навоза, смешанного с соломой (видимо, оба дарэйли металла оказались брезгливы), догадался, что мой клинок удерживает на месте воля Ринхорта. Даже не сомневался, кто из "железных" сильнее. Количество клинков явно уменьшилось, а количество расплавленных и остывающих железных потеков на земле, наоборот, увеличилось. Движения девушки замедлились — Луана иссякала.
Наблюдая краем глаза за боем и прыгающим по двору жрецом, я осторожно осмотрелся: где-то еще прятался его четвертый раб и, может быть, еще Шойна, если мой друг ее не обезглавил.
Иерарх Авьел, отбежав от мечущегося стального смерча к самой конюшне, прорычал, выметнув руку:
— Ксантис, убей его!
— Не могу, господин, — донесся сквозь лязг и скрежет глухой крик. — Они слишком плотно сцепились.
Ага, вот он где — за углом дома и тоже прикрыт щитом.
— Луана, отступай! — снова крикнул жрец.
Девушка отпрыгнула, перекувырнувшись, и побежала к воротам. Выступивший из-за угла Ксантис взмахнул вытянутой к Ринхорту рукой, и тут же застонал, рухнув на колени — в его плечо, пролетев над краем щита, вонзился клинок. Но и Ринхорт вдруг провалился — под его ногами гулко треснула и разошлась земля.
Луана вздохнула, обрушив в трещину стальной поток, заполнивший ее до краев, и повернулась к жрецу, ищущим взглядом обшаривая строение за его спиной. Меч в моей руке шевельнулся. "Мать моя, давшая жизнь, и великая мать, давшая душу! Что же делать?" — взмолился я, сжав изо всех сил выдавшее меня оружие, которое в любой момент могло вырваться и вонзиться мне в брюхо. В конюшне кто-то тоненько вскрикнул, послышался шум падения. Я и забыл, что там прячется Щепка. Наверняка у девчонки нервы не выдержали.