– А мне кажется, ты ревнуешь.
– Вот еще! Чтобы ревновать, надо к человеку хоть что-нибудь чувствовать, а я к тебе совершенно равнодушна.
Илья поставил на стол чашечку кофе, сел на ковер и обхватил руками мои коленки. Я покраснела, но почему-то не оттолкнула его.
– А ты в этом уверена? – тихо спросил мордоворот и пристально посмотрел мне в глаза.
– В чем?
– В том, что совершенно ко мне равнодушна.
– Уверена.
– А мне кажется, наоборот. Ты стала ко мне кое-что чувствовать сразу, как только меня увидела. Ты же не зря выбежала со своей подружкой в приемный покой на меня поглазеть.
Я покраснела еще больше и растерянно произнесла:
– Это все Танька! Она меня потащила… Какого черта я поддалась на эту авантюру!
– Может, оно и к лучшему, – усмехнулся мордоворот.
– Не говори ерунды!
Я убрала его руки с моих коленей и стала пить кофе. Илья сел напротив.
– Ты замужем? – спросил он.
– Разведена.
– Такая молодая и уже успела побывать?
– Дурное дело нехитрое.
– А бывший муж где?
– Объелся груш. Какая тебе разница?
– Просто интересно.
– Тебя это совершенно не касается. Посмотрев на тумбочку, я вздрогнула. Как и говорила баба Люба, на тумбочке лежал пистолет, спрятанный в кобуру.
– Настоящий?
– Понятное дело, что не игрушечный.
– Зачем он тебе?
– Ну а ты сама как думаешь, для чего нужен пистолет?
– Для того, чтобы стрелять.
– Правильно.
– Ты хочешь сказать, что собрался палить в моем отделении?!
– Пока нет, – засмеялся Илья.
– Как это – пока?
– Пока все спокойно.
– А что, разве может быть неспокойно?
– Вполне. Я же не знаю, что будет завтра?
– А что будет завтра? – не унималась я.
– Может, ко мне в больницу мои враги пожалуют.
– Что, и такое может быть?
– Вполне.
– Побыстрее бы твое яйцо приняло прежнюю форму и тебя выписали, – в сердцах произнесла я.
– Это зависит от вас, медиков. Пока оно без изменений, – нарочито вздохнул Илья.
– Что, совсем не уменьшилось?
– Ни на сантиметр. У меня и так яйца большие, а тут еще раздуло, как у слона, прикинь, каково мне ходить? Хочешь, покажу?
– Не вздумай!
– Я же как медику.
– Ну и что, я же не врач и в этом ничего не соображаю.
– Мне пока только уколы делают и таблетки дают, правда, на завтра еще прогревание назначили. Может, массаж нужно попросить?
– Какой еще массаж?
– Непосредственно в области поражения, – хмыкнул Илья.
– Да пошел ты!
Я встала и направилась к выходу.
– Ты что, обиделась?
– Я на идиотов не обижаюсь. Ложись спать, а то завтра не встанешь. Твоему яйцу покой нужен и отдых. Это и есть лучшее лекарство.
Добравшись до сестринской комнаты, я завалилась на кушетку и крепко уснула. Без пятнадцати шесть зазвенел будильник. Я встала, привела себя в порядок и отправилась делать уколы. Проходя мимо палаты “люкс”, я почувствовала, как учащенно забилось мое сердце, и мысленно выругала себя за слабоволие.