Что я с ним делал? Долго измельчал разными известными мне способами, пока не добился нужной однородности ошметков. Молодой я тогда еще был, не знал, что лекарство от него — сталь, и можно даже воспользоваться пулей в стальной оболочке. А дальше он начинает чернеть и умирает. Второй раз я уже так долго с этой тварью не занимался. Но было и приятное в возне с чудом. Купцы, что в том же зале обедали, впечатлились зрелищем, какая тварь их скушать хотела и как героически ее побороли. Они решили, что они бы сами точно не справились, поэтому накидали мне целую тарелку денег. За что я и был им благодарен, покушать я в дороге люблю, и Лео от разных вкусностей не отказывается.
А вы, кстати, не проголодались? Беседуем мы уже долго, самое время вам подкрепиться. Нет, ну, подождем еще, рассказ еще не кончен, да и все приготовленное не съедят. Ладно, отвлеклись мы на трактир в Лебене, продолжим про Нижний. Тогда мы с Лео вернулись и устроились отдыхать, лениво обсуждая прошедшее сокрушение демона и второй обед, а также стоит ли еще поужинать, или до съеденного хватит. По последнему пункту решили попозже сходить в лавку и купить разного вкусного, чтоб если ночью захочется подъесть, так было б чем себя порадовать, а не захочется, так и потребить все утром.
Вечер прошел спокойно и приятно в тесном кругу меня и Лео, и время прошло незаметно. На свидание с дамой я не пошел. В этот день бороться ни с кем уже не хотелось, а желалось почить на лаврах. Маргарита на неявку обиделась и прервала со мной отношения. Поскольку я периодически выглядел как человек старше себя самого и даже думал, как человек не своего возраста, то не обиделся и рассудил, что это к лучшему. Маргарита была красива и привлекательна, но… не чувствовал я, находясь рядом с ней, что это мое место, где меня всегда ждут. Вот как можно было сказать, суммируя мои впечатления. Так что роман наш не продлился дальше форзаца. Впрочем, драмы в этом я не видел. Вечер прошел, а наутро я поднялся к Кремлю, пополнил израсходованный запас Силы и был уже как огурчик: хоть в бочку, хоть в тарелку.
Но вскоре прозвучал второй звонок к спектаклю. Прибыл приказчик купца Самохина и манерной речью, достойной персонажей Островского, пригласил меня сегодня в семнадцати в дом почтенного семейства для оказания помощи дочери купца. Страждущей было около восемнадцати лет, и страдала она от некоего желудочного расстройства. Приказчику я обещал быть, записал адрес и отпустил его. Как только рыжие вихры, никак не помещавшиеся под фуражку, приказчика скрылись из виду, я глянул на Лео, который при разговоре присутствовал.