в политическом развитии страны. Именно таким критическим периодом была революция 1905—1907 гг. В промежутках же между «поворотами» съездам и Постоянному совету нечего, собственно, было делать, и последняя фраза о
теоретическом выражении общедворянских взглядов перед Думой служит доказательством этому. Правая часть Государственной думы и Государственного совета весьма последовательно и объемно выражала как «теоретические», так и практические устремления поместного дворянства. Трудно было найти лучших «теоретиков», чем Пуришкевич и Марков 2-й, А. А. Бобринский и П. Н. Дурново. Первые два весьма энергично развивали дворянские «теории» в Думе, вторые — в Государственном совете.
Еще больше указанная противоречивость обнаруживается при анализе устава общедворянской организации. Суть дела здесь состояла в том, что он также исходил из чрезвычайной, а не «нормальной» ситуации. Устав давал Постоянному совету, по сути дела, чрезвычайные права, ставившие его фактически над организацией. Параграф 13 устава (пункт «в») предоставлял Постоянному совету право обращаться, не спрашивая согласия губернских дворянских организаций (хотя все губернские предводители, согласно уставу, были членами Постоянного совета) и не дожидаясь съезда, в случаях, «не терпящих отлагательств», к главе правительства с политическими заявлениями принципиального характера. Наступил или не наступил такой момент, решал сам Постоянный совет. Хотя формально, как предусматривал устав, совет выступал от своего имени, на деле он говорил от имени всего «объединенного дворянства».
Кроме того, устав давал совету право кооптации 'на съезд и в самый совет, которым он широко пользовался. Достаточно сказать, что даже первый председатель Постоянного совета А. А. Бобринский был кооптированным, а не избранным членом совета. В результате создавалось двойственное положение. С одной стороны, «объединенные дворяне» признавали пользу кооптации, поскольку кооптируемые были, как правило, весьма влиятельные в правительственных и придворных кругах люди. Но в то же время «объединенных дворян» порой раздражала и тревожила та роль, которую стали играть на съездах и в совете кооптируемые: пользуясь своим авторитетом и весом, они если и не направляли деятельность съездов и Совета, то оказывали на них влияние, несоразмерное с их численностью.
На первых порах отмеченные уставные «излишества» не вносили в дворянскую организацию никакого диссонанса. Наоборот, деятельность и заслуги Постоянного совета чрезвычайно превозносились в связи с той ролью, которую он сыграл в переходе правительства к столыпинской аграрной политике и третьеиюньской Думе, а следовательно, превозносились и заслуги кооптированных, ибо их влияние оказалось особенно важным в этот момент. Акции Постоянного совета стояли достаточно высоко и в последующие годы.