— И помешали? — с живым интересом спросил д'Артаньян.
— Увы, нет. Если бы я сама поскакала на поиски дуэлянтов, я бы непременно им помешала!
— Не сомневаюсь, госпожа де Кавуа, — искренне ответил гасконец.
— Ну вот… А эта орава мужчин — мои родные, знакомые и их слуги — без всякой пользы носились по окрестностям. Тем временем поединок давно закончился. Только не де Кавуа был убит, а он сам нанес противнику два удара шпагой, не получив ни одного — у него, знаете ли, легкая рука. Потом только подоспели посланные мною всадники — и доставили де Кавуа ко мне в целости и сохранности, овеянного славой победителя. Я посмотрела на него — и влюбилась. И, не откладывая дела, заявила ему: «Слушайте, господин де Кавуа, если вы меня любите, почему бы вам на мне не жениться?» Подозреваю, сам он так и не решился бы… Но теперь, после моих слов, куда ему было деваться? С тех пор мы так и живем в согласии и любви, и на свете, могу вас заверить, нет человека счастливее де Кавуа. Я взяла на себя решительно все домашние дела и заботы, а ему осталась работенка для ленивых — командование ротой, служба у его высокопреосвященства кардинала… — Тут она замолчала и пытливо воззрилась на д'Артаньяна, причем видно было, что ее только что осенила некая новая идея. — Послушайте, д'Артаньян, а вы ведь не женаты?
— Не женат, госпожа де Кавуа, — признал гасконец очевиднейший факт.
— Но это ведь плохо! В браке есть множество хороших сторон и несомненных радостей…
— Не сомневаюсь, госпожа де Кавуа. Но я, как истый гасконец, невероятно беден…
— Вздор! — энергично сказала госпожа де Кавуа. — Ничего не стоит подыскать вам невесту с состоянием, молодую, красивую и умную… почти так же, как я. У меня в Фуа есть добрая знакомая, очаровательная вдова девятнадцати лет, с ежегодным доходом в девять тысяч пистолей… или вам это покажется ничтожной суммой?
— Это мне кажется сокровищами Голконды, — сказал д'Артаньян.
— Ну вот, и прекрасно! Она в мае будет в Париже, и я непременно вас познакомлю…
Д'Артаньян не то что испугался — всерьез запаниковал. Что-что, а эта склонность замужних дам была ему прекрасно известна еще по Беарну: они обожают «устраивать счастье» всякого холостяка, попавшего в поле зрения, и стремятся устроить его брак с таким пылом и напором, что сопротивляться порой невозможно. Сначала Луиза, откровенно возмечтавшая выйти за него замуж, а теперь еще и молодая вдова из Фуа…
— Ну что же, решено? — продолжала госпожа де Кавуа тоном решительного полководца накануне сражения. — Я напишу в Фуа, расскажу Жюстине, что для нее есть великолепный жених…