козырными картами… Хорошенькая компания для молодого человека из столь древнего рода! Самые подходящие кандидаты на поездку четверней, когда лошади скачут в разные стороны!
[15] Улица Дыбы по ним плачет и когда-нибудь дождется!
[16] И, наконец, вы докатились до того, что оказались замешаны в деле о нападении на англичан, которых ваша компания хотела убить и ограбить! Где была ваша голова? Даже англичан нельзя безнаказанно резать и грабить в столице нашего христианнейшего королевства!
— Но я…
— Молчите! Между прочим, ваши беспутные дружки задержаны все до одного… и они твердят, что именно вы были зачинщиком всего, что вы все придумали!
— Да что вы такое говорите! — воскликнул д'Артаньян, у которого при этаком известии волосы форменным образом встали дыбом.
— Экий вы недотепа! — чуть понизила голос госпожа де Кавуа. — Вы что, незнакомы с нравами таких вот субъектов? Они готовы все свалить на дурачка вроде вас, чтобы избежать наказания… Ладно, ладно, не вздумайте в моем доме падать в обморок… по крайней мере, пока я не закончила выволочку… Вам крупно повезло, дорогой д'Артаньян. Слышите? Тот, второй англичанин оказался благородным человеком. Как ни удивительно, приходится признать, что и среди англичан попадаются порядочные люди, вроде белых ворон… Да и парижская полиция имеет некоторый опыт, и компания Пишегрю ей прекрасно известна. Вас никто не будет преследовать, прыгайте от радости, а лучше молитесь, если вы еще не забыли, как это делается… Благодарите бога — и ваших искренних друзей.
— Госпожа де Кавуа, у меня нет слов, я готов броситься к вашим ногам…
— Успеется! Слушайте дальше. Давайте подведем кое-какие итоги, как выразился бы его высокопреосвященство. Вы ославлены как записной прелюбодей, запутанный в скверную историю с кончиной мужа вашей любовницы. Вы шатаетесь по самым подозрительным кварталам Парижа, веселитесь в борделях, играете в кости и карты — в экарте, пикет…
«А также в ландскнехт, бассет и гальбик», — мог бы уточнить гасконец, но благоразумно промолчал.
— Одним словом, вы катитесь под уклон по скользкой дорожке, — твердо заключила госпожа де Кавуа. — Вы на счету у полиции, ваше имя треплют сплетники, о ваших беспутных похождениях, того и гляди, может узнать король — и тогда вы пропали… Вы в полной мере осознаете свое печальное положение?
— Да, — промолвил д'Артаньян.
— Честное слово?
— Честное слово… — промямлил он, понурив голову и опустив глаза — и вовсе не кривя душой.
— Попробую вам поверить, — сказала госпожа де Кавуа, глядя на него испытующе и сурово.