Д'Артаньян — гвардеец кардинала. Провинциал, о котором заговорил Париж (Бушков) - страница 172

Остановившись, оглядевшись и убедившись в отсутствии нескромных глаз, он тихо повторил себе под нос запомнившуюся строчку из письма герцогини:

— И мы наконец-то увидим друг друга после столь долгой заочной переписки… Черт побери, очень похоже, господин Арамис, и вы, очаровательная герцогиня, что вы так и не сталкивались лицом к лицу, а следовательно — или эрго, как выразился бы мой ученый латыни слуга, — вы не знаете друг друга… Вот и прекрасно! Позвольте уж выкинуть с вами веселую шутку! Это будет забавная шутка, разрази меня гром со всеми потрохами! Вы, герцогиня, никак не невинная девушка, а значит, совесть моя чиста — вполне в духе «Декамерона»…

И он уверенными шагами направился к цели со всей беззаботностью гасконской юности, не подозревая, что его судьба меняется вовсе уж бесповоротно…

К дому на улице Вожирар д'Артаньян подошел, когда до назначенных девяти часов оставалось еще изрядно времени, — но тут уж он ничего не мог с собой поделать, сжигаемый азартом и нетерпением. Теперь, когда он знал, что загадочная молодая дама была на деле герцогиней де Шеврез, он понимал, что этот крохотный домик на Вожирар был, конечно же, всего лишь уютным гнездышком для потаенных встреч, — мимо настоящего дома де Шеврезов он до сих пор проходил не единожды, и тот роскошный особняк не имел ничего общего с курятником, притаившимся в тупичке…

Уже взявшись за дверной молоток, он подумал: «Черт побери, что, если у нее превосходная память и она меня моментально узнает? Ну и что? Не убьет же меня ее челядь, а если попробует, шпага с кинжалом наготове. Не побежит же она жаловаться королю на то, что вместо одного любовника под его личиной пробрался другой? Его величество не одобряет нарушения супружеской верности, кто бы ни был в том замечен… Решено!»

И он, словно бросаясь навстречу неприятельским клинкам, заколотил молотком в дверь.

Появился мрачный слуга, сразу видно, одержимый подозрениями во враждебных замыслах касательно всего мира и всех его обитателей. Придерживая дверь рукой, он осведомился:

— Что вам угодно, сударь?

— Я пришел к даме, написавшей мне это письмо, — сказал д'Артаньян, показав конверт.

Во взгляде слуги что-то самую малость изменилось к лучшему:

— И ваше имя?

— Арамис, — невозмутимо ответил д'Артаньян.

— Прошу вас, — посторонился слуга.

Д'Артаньян протиснулся в дверь, стараясь на всякий случай не поворачиваться к унылому церберу спиной. Слуга старательно запер дверь, гремя многочисленными цепями и засовами, после чего, почтительно шагая впереди с зажженным светильником, проводил д'Артаньяна в небольшую гостиную. Поставил светильник на стол и удалился со словами: