Старик оказался прав. Едва он
спросил своих людей, кто сможет на время поселить меня у себя, как некий
человек моих лет произнес:
-Владыко, ради Господа, дозволь
это сделать мне.
-Хорошо, Марк. - произнес
старик. – Однако нужно сделать так, чтобы никто не узнал о том, что он жив и находится
в твоем доме. Ясно?
Марк понимающе кивнул.
***
Дальнейшее походило на сон
наяву. Меня со всеми предосторожностями подняли из катакомб на поверхность
(предварительно удостоверившись в отсутствии слежки) и в лектике с плотно
закрытыми занавесками отнесли в дом Марка. Честно говоря, я ожидал, что он
живет в какой-нибудь убогой лачужке. Или в одной из городских инсул>45.
Ведь хорошо помнил, как Цельс и Юстин Апостат в один голос твердили:
христианство - вера чужеземцев, недалеких женщин, бедняков и рабов. Но вопреки
ожиданиям, я оказался в таком доме, по сравнению с которым мой собственный
казался крохотным и убогим. Однако гораздо более удивительным было другое. А
именно – кто являлся хозяином сего роскошного жилища. Разве я мог подумать, что
юноша в скромной одежде по имени Марк, предложивший мне убежище в своем доме – не
бедняк, а богатый патриций>46, вхожий в императорский дворец? Люди
моего круга обычно почитают за честь служить столь знатным особам. А те смотрят
на нас свысока. Но Марк держался со мной, как с равным. И я не мог понять –
почему он так поступал?
Забегая вперед, скажу: я
прожил в его доме семь дней. Поскольку, упав в катакомбы, повредил ногу. К
счастью, это оказался не перелом, а всего лишь вывих. Его мне вправил личный
врач Марка. Однако первое время ногу следовало поберечь. Поэтому я почти все
время проводил в комнате, отведенной мне гостеприимным хозяином. А, чтобы
скоротать время, читал свитки из его библиотеки (надо сказать, она была весьма
богатой!) и беседовал о том, о сем с Марком. Вскоре мы с ним стали друзьями.
Почти как с Руфом.
Между прочим, оказалось, что
покойные родители Марка тоже были христианами. А его дед, сенатор Аполлоний,
даже был казнен за это при императоре Коммоде>47. Марк рассказывал,
что на его деда донес один из рабов, решивший за что-то расквитаться со своим
хозяином. Впрочем, по тогдашнему закону подобные люди подлежали казни, и за
свой донос раб поплатился жизнью. А Аполлония арестовали и привели на суд
сената.
-Судья долго умолял и упрашивал
его защищаться перед судом. Или отречься от своей веры. – рассказывал Марк. – И
убеждал, что тогда его отпустят. Но он вместо этого произнес перед сенатом речь
в защиту христианства. И был казнен.