-Братцы! Так он же за тем
«Помидором» гонится! Ох, и всыплют же они им – мало не покажется!
-Поделом ворам и мука! –
поддакивают другие. – Ишь, освободители выискались! Отец Яков-то прав оказался:
нет от них ничего хорошего! Смута одна!
-Только кабы нам англичане
потом не припомнили, что мы их тут у себя привечали… - робко проблеял кто-то. –
Может, пока не поздно, выпустим батюшку и прочих? Авось они, если что случится,
о нас перед англичанами словечко замолвят…
-Это дело! – соглашаются
мужики. - Только мы еще умней сделаем: попа, лавочника и старосту выпустим, а
вместо них этого комиссара голоштанного под замок посадим. А, как нагрянут к
нам на обратном пути англичане, им его и выдадим. Вот, мол, отдаем вам самого
главного смутьяна, делайте с ним, что хотите. Только нас не троньте.
…И вот теперь сижу я под
замком, жду, когда они меня англичанам выдадут. Эх, пропала твоя головушка,
Степка Гуркин! Зачем я только связался с теми смутьянами?
15 мая. Поутру к нам англичане
нагрянули. Так наши их всем селом встречали. Кабатчик со старостой хлеб-соль
ихнему самому главному поднесли. Поп с дьячком и певчими им навстречу с иконами
да хоругвями вышел. Я это все в щелку видел, из того сарая, куда они меня
посадили. Потом вынесли они со своего корабля убитых – человек семь. Да,
видать, досталось им от Доры на орехи… Англичанин что-то нашему попу через
переводчика сказал и даже рукой помахал, как в храме кадилом машут. А тот
головой кивнул пошел к церкви. За ним убитых понесли. Похоже, отца Якова
попросили их отпеть, а он и согласился. Значит, задержатся у нас англичане.
Все! Конец мне пришел!
Я даже со страху Богу
молиться стал…отродясь так не маливался… Господи, помоги! Только бы они меня не
убили! Господи, помилуй!
Тут-то они за мной и явились,
и потащили к этому ихнему самому главному. Смотрю, стоит такой костлявый старик
в английской форме. Глаза у него злющие-презлющие, губы поджаты, как у старой
девки. Как увидел он меня, так аж побагровел от злости. А потом закричал:
-Ты есть ред>6
комиссар? Отвечайт, сволочь! Сейчас мы будем тебя расстреляйт!
Стою я перед ним ни жив, ни
мертв… Даже молиться со страху позабыл… Вдруг слышу голос отца Якова:
-Господин полковник, да какой
он комиссар? Шалопай он, и все тут. Да еще и придурковат малость. Вот по
молодости да глупости и связался со смутьянами. Сам, поди, не понимал, что
делал. Вдобавок, зять он мне. Правда, не такого мужа я своей дочери хотел, да,
коли уж Господь так судил, нужно его грех венцом покрыть. Собирался я в
соседнее село за священником послать, а его до той поры велел в сарае запереть,
чтоб не сбежал. Господин полковник, ради Бога, простите Вы его, дурака! А я уж
за него ручаюсь…