Алдан продолжал наблюдать за этой женщиной. Он не мог отвести от нее взгляд. Что-то екнуло у него внутри. Эта женщина ему знакома. По телу пробежала волна тревожного возбуждения.
– Не может быть, этого не может быть, – думал Алдан.
Его прошиб озноб, тело покрылось мурашками, затем стало очень холодно. Он стал дрожать. Он не мог оторвать взгляд, он буквально впился глазами в эту женщину. Женщина, которая стояла в двадцати метрах от него, была его бывшей женой. Да, да, это была она – Аида, пропавшая без вести семнадцать лет назад.
Второе потрясение Алдан испытал, когда из кафе вышел мужчина. В мужчине Алдан узнал соседа по даче – Григория.
Алдан сразу вспомнил суд, допросы, где активнее всех и больше всех, этот самый Григорий, мерзким тонким голосом давал показания….
Алдан не мог остановить волнение, тело выбивало мелкую дрожь, конечности ног и рук похолодели. Ладони рук покрылись холодным потом.
Он еле удерживал нахлынувшую ярость. Ему хотелось забить их как зверей, забить обоих. Забить здесь, забить насмерть. Нелюди! И только разум едва сдерживал накатывающее буйство. Подошла официантка, принесла прохладительные напитки, десерт. Он машинально попросил счет, кинул на стол деньги. И ушел от греха подальше.
* * *
Антон пришел из больницы. Посмотрел на Алдана. Было видно, что Алдан много выпил. От него разило коньяком. Алдан в питье знал меру, и никто никогда не видел его пьяным.
– Ты это с какой радости-то выпил, Алдан? – стал задавать вопросы Антон. – Ну, давай, поделись.
Алдан молчал. На столе стояла пустая бутылка из-под коньяка, на тарелке ломтики лимона, шоколад, овощи, фрукты. Антон открыл холодильник, достал еще бутылку коньяка, распечатал.
– Ну, что сам выдул бутылку, меня не дождался. Так, давай теперь со мной рюмку выпей.
Алдан одобрительно кивнул головой. Антон разлил коньяк. Оба чокнулись рюмками, выпили. За час они распили бутылку коньяка.
Алдан не проронил ни слова, рассуждал Антон. Антон думал, что Алдан переживает за будущую встречу с сыном. Поэтому всячески веселил, рассказывал анекдоты, отвлекал от грустных мыслей. Алдан пил, чтобы погасить ярость, гнев, зародившиеся в его душе. Алкоголь притупил чувства гнева и ярости. Алдан заснул под утро….
…. На другой день ноги сами привели Алдана в кафе «У соснового бора». Он не понимал, не осознавал, что делает, бессонная ночь дала о себе знать. Лицо было распухшим, отекшим, щетина выступала на лице, придавая лицу грозный вид. Он остановился у кафе, вдруг его затрясло, заколотило. Он захотел уйти, но разум, ноги не слушались его.