– Я отчетливо слышал, как в тот вечер он издевался над супругой. Все соседи по даче и я, в том числе, сожалеем о том, что не вмешались в конфликт. Вмешайся мы тогда, не было бы этой трагедии. Товарищ судья, мы не уберегли эту замечательную женщину, мать. Надо признать, что я тоже несу ответственность за ее смерть. Мое малодушие, наше равнодушие, которое поразило все общество, – вина тому.
Судья прервал его:
– Говорите по существу, не надо аллегорий, какие еще подозрительные звуки вы слышали в этот вечер?
– Я точно утверждаю, я видел сквозь занавески их окна, как Алдеке избивал свою жену. Аида звала на помощь, она долго звала нас, были ясно слышны звуки ударов. Я не ожидал такого от Алдеке. Он долго бил, она звала на помощь, потом вдруг внезапно замолчала. Алдеке через некоторое время вышел во двор. Все смолкло. Я даже свет потушил. Затем минут через двадцать завелась машина. Алдеке копошился в доме, затем во дворе, в сарае. Я не мог разглядеть всего того, что происходило в его дворе, но была слышна какая то возня, шум, вроде что-то волокли, переносили. Затем кажется он, что то загрузил в машину. Товарищ судья, я не могу точно это утверждать. Но, то что он долго копошился у машины, двери дома то открывал, то захлопывал, ходил в сарай – я это подтверждаю…
Суд шел две недели. К концу процесса страсти накалились. В зале не было мест. Все приходили посмотреть на иуду-оборотня, академика-убийцу. Все пытались заглянуть в его глаза, глаза убийцы.
Из речи прокурора Асетова Мейрама:
– По счастливой или несчастливой случайности я оказался заядлым дачником. Более того, выясняю, что я был знаком не только с соседями, дающими показания в суде, но и с самой исчезнувшей, без вести пропавшей гражданкой Исмаиловой А. Однако, прокурор беспристрастное лицо в суде. Я представитель стороны обвинения, и не могу давать каких либо комментариев и оценок семейной жизни четы Исмаиловых. Однако, как сосед по даче я был невольным свидетелем скандалов этой семейной четы.
И все это доказывает суду правоту стороны обвинения, и нет ни одного факта в пользу защиты подозреваемого….
Прокурор:
– Чистосердечное раскаяние и признание облегчило бы участь обвиняемого и строгость наказания. Однако мы этого не видим, не слышим. Я взываю судей прибегнуть к высшей мере наказания и вынести обвиняемому смертный приговор.
Судья задал вопрос Алдану:
– Вы признаете себя виновным в совершении тяжких преступлений, а именно, по первому пункту обвинения, в убийстве гражданки Сибиряковой Анелии Михайловны.
Алдан посмотрел на судью. Во взгляде Алдана судья разглядел покаяние.