Первый двор, первая зима, первая снежная баба. Твой самый первый дождь, первая гроза, твоя самая первая лужа и первые сапоги, рукавицы. Начинаешь наблюдать, замечать смену времен года, считаешь зимы. Удивленно узнаешь, что год очень большой и длинный, учишься размышлять, делаешь открытия.
Недалеко от железнодорожного полотна находился колодец. Верхняя часть сруба, возвышавшаяся над землей, была обновлена. Она была сбита из свежих бревен и досок. Обновленный колодец был гордостью этих мест и единственным украшением. Приходя за водой, мужчины и женщины подолгу задерживались здесь, любуясь плотническим творением. И ребятня любила играть в этой округе. Несмотря на строгий запрет родителей, покидывала камни внутрь колодца, слушая затем, доносившиеся звуки.
Жара постепенно стала поглощать окружение, приближая полдень. У колодца Петя с Алданом выкладывали узоры из стекол. На разъезде остановился товарняк, набитый солдатами. Вагоны его были старыми. На них, то тут, то там виднелись заплаты из досок, наложенные в свою очередь на другие более "древние", начинающие прогнивать, дощатые заплаты ….
– Мужики! – крикнул, заметив колодец, один из солдат с поезда. – Колодец! Вода! Живем!
Был этот солдат невысокого роста, крепко сложен, славянского происхождения.
– Ох, и напьемся мы водицы!
Сказав это, он взял солдатскую фляжку, котелок, выпрыгнул из вагона и, припрыгивая, побежал к колодцу. Реакция азиатско-славянского коктейля была мгновенна, со всех сторон к колодцу побежали страждущие напиться водицы. Солдаты в большинстве были по пояс раздеты, наголо остриженные головы отражали лучи солнца, галифе и сапоги были новыми. Привыкшие к труду, мощные, загорелые торсы окружили колодец.
Солдаты обнаружили, что колодец без ведра.
– Эй, кто еще не в пути! – крикнул все тот же "всевидящий" солдат. – Захватите реквизит, нечем кашу черпать!
– Что, что?! – крикнул с поезда угрюмый на вид рекрут. – Какую еще кашу?!
– Да, ведро захвати! Тупая твоя голова! Ведро говорю!
– Так бы и сказал, что ведро! – донесся в ответ обиженный голос. – А то какой-то "резивит". И вообще, сам тупой, воду кашей называешь!
Взрыв смеха последовал после слов "угрюмого". Через некоторое время "угрюмый" подал ведро "всевидящему". Ведро исчезло в пасти колодца. Солдаты, протягивали котелки и фляжки, переступая с ноги на ногу, с нетерпением ждали самую желанную, самую живительную в этот миг воду. Появилось ведро, его влаги оказалось недостаточно. Оно снова занырнуло в колодец, пошло на третий заход…
Один за другим донеслись два длинных, продолжительных паровозных гудка, означавших одно – состав скоро тронется. Пошла спешка, те, кто еще не успел набрать воды, торопили, бранили набиравших. Ни к чему путному спешка не привела – ведро заглотил колодец. Состав медленно соскользнул с места. Бритоголовые новобранцы, изливая эмоции матерыми словами, побежали к своим вагонам. Поезд ушел.