— Р — р–разводку! — рыкнул белый, стремительно входя в квартиру ведьмы. — Где моя трофейная жена? — крикнул, заглядывая в одну комнату за другой.
— Ушла минут двадцать назад, — спокойно ответил «кот», закрывая входную дверь за беснующимся визитером. — После того как вырубила меня заклинанием сна.
— Угу, как же! — зло усмехнулся Киллар. — А ключи она тебе в качестве утешительного приза оставила.
— Нет, — глядя на мечущегося по квартире Киллара, ответила Саша. — Утешительным призом был стриптиз.
— Что?! — выскочив, как ошпаренный, из спальни, в которую только что вошел, заорал блондин. И волчий облик снова начал окутывать верхнюю часть его крупной фигуры. — Твой брат — близнец умыкнул одну мою невесту, а ты теперь положил глаз на втор — р–рую? — рыкнул «волк», двинувшись на Александра.
— А ес — с–сли и так? — зашипел «кот», тоже меняя форму, но пока не до конца, а лишь для того, чтобы обозначить свою звериную сущность. — В отличие от тебя мы с Лешкой думаем о девушках, а не о своем уязвленном самолюбии, и девушки, судя по Алине, вовсе не против такого расклада. Ну, что ты на меня зверем смотришь, Лар? — желтые глаза его сузились, хищно сверкнув. — Тоже хочешь бросить вызов? Или, может, поступишь, как вчера на приеме, устроишь мордобой на ровном месте? Не забывай, что не только у тебя есть клыки и ког…
— Я тебя пор — р–рву, котенок, — бросившись на противника, взревел окончательно сменивший форму бьёрн. Когтистая лапа мазнула по Сашиной груди, вспарывая одежду и кожу, звякнула порванная цепочка амулета, раздраженно рыкнул ее обладатель, а в следующее мгновение Киллар ощутил на своей ноющей с ночи челюсти очередной сильный удар и, пошатнувшись, позволил кошаку ускользнуть. Однако кулаки по — прежнему чесались, и, резко развернувшись, белый вновь кинулся на рыжего, но тот ловко увернулся от волчьей хватки, и, оказавшись сзади, добавил агрессивно настроенному собрату ускорения.
— Сам ты… щ — щ–щенок, — заявил Александр, глядя, как тумбочка в прихожей разлетается в щепки под весом рухнувшего на нее мужчины. — Адово пламя! Аня же просила не громить ее квартиру, — мученически вздохнул Нечаев, возвращаясь в человеческий вид, и, протянув руку лежащему на полу «волку», примирительно сказал: — Если ты уже выпустил пар, Лар, то пошли в комнату. Разговор есть. А если хочешь еще что? нибудь разнести, то выбирай вещи помельче. Нам их потом восстанавливать придется.
— С чего бы? — игнорируя раскрытую ладонь Нечаева, проворчал поднимающийся с пола бьёрн.
— С того, что не хорошо ломать мебель в доме матери — одиночки, на которую и так слишком много всего свалилось.