Вена в это утро была едва узнаваема. Почти на каждом доме развевались флаги со свастикой. Как они так быстро раздобыли их? От полицейского чиновника в Ас-перне второпях получил еще кое-какую информацию. Он настаивает, что Шушниг не бежал. Отказался, хотя для него держали самолет, ожидавший до полуночи. Характер. Когда мы взлетели, летное поле Асперна было уже забито немецкими военными самолетами. У нас была посадка в Праге и Дрездене, и после полудня мы прибыли в Берлин. Опять повезло. Место в голландском самолете, отправляющемся в Лондон. У меня оставался час, чтобы позавтракать. Купил утренние берлинские газеты. Удивительно! Геббельс проявляет себя с наилучшей стороны, или с наихудшей!.. У меня на коленях собственная газета Гитлера "Volkische Beobachter". Кричащий заголовок на всю первую полосу: "ГЕРМАНСКАЯ АВСТРИЯ СПАСЕНА ОТ ХАОСА". И невероятная история, созданная дьявольской, но богатой фантазией Геббельса, в которой описаны устроенные вчера красными разрушительные беспорядки на главных улицах Вены, драки, стрельба, грабежи. Полнейшая ложь. Но как люди в Германии узнают, что это ложь? Немецкое агентство выдало очевидную фальшивку, заявив, что прошлой ночью Зейсс-Инкварт телеграфировал Гитлеру и просил прислать войска, чтобы защитить Австрию от вооруженных социалистов и коммунистов. Поскольку прошлой ночью в Вене не было "вооруженных социалистов и коммунистов", то это чистой воды выдумка. Но интересно отметить гитлеровский метод. Тот же, что он использовал для оправдания мятежа 30 июня. Сойдет любая ложь.
Позднее. Эфир в двадцать три тридцать. Сейчас немного поспать.
Лондон, 14 марта
Сегодня в час ночи (в восемь вечера вчерашнего дня в Нью-Йорке) мы передали первую европейскую радиосводку новостей. Происходило это таким образом.
Вчера около пяти вечера у меня зазвонил телефон. Из Нью-Йорка звонил Пол У. Уайт, директор "Коламбии" по связям с общественностью. Он сказал: "Сегодня вечером нам нужна сводка европейских новостей. Около часу ночи по вашему времени. Мы хотим услышать вас и нескольких членов парламента из Лондона, Эда Марроу, разумеется, из Вены, и корреспондентов американских газет из Берлина, Парижа и Рима. Получасовая программа, и я сообщу вам точное время выхода для каждой столицы примерно за час до эфира. Вы с Марроу сможете сделать это?"
Я ответил "да", и мы повесили трубки. Правда, у меня не было ни малейшего представления, как это сделать, во всяком случае за восемь часов. Одну или пару таких передач мы делали, но тогда перед каждой из них у нас были месяцы на технические приготовления. Я заказал международный разговор с Веной, чтобы переговорить с Марроу. И пока убегали бесценные минуты, я размышлял, что делать. Чем больше я думал, тем проще все оказывалось. У нас с Марроу были друзья-газетчики в каждой столице Европы. Мы также были лично знакомы с директорами и главными инженерами различных европейских радиовещательных компаний, техническое оборудование которых должны были использовать. Я позвонил Эдгару Мауреру в Париж, Фрэнку Джервази в Рим, Пьеру Гассу в Берлин, а также директорам и главным инженерам радиокомпаний в Париж, Турин и в Берлин.