Лодка стояла и ждала сокрушительного удара. Она знала, что ее последнего командира и последней команды уже нет в живых. Они сделали все возможное, спасая ее и себя. Она была уверена, что встретит их. Там, на недосягаемой глубине они опять будут вместе, чтобы уже не расставаться никогда.
«Мурена» была боевым кораблем и ей претила сама мысль о смерти на корабельной свалке. Ее стихия - океан, ее космос - глубина, ее предназначение - морской бой, скорость, полет в морской тишине, покорение океанской бездны. Позади сотни тысяч пройденных миль, дальние боевые походы, стрельбы, пуски, испытания… Она была послушной, верной воле человеческого разума, и он же, создавший ее совершенной, погубил своим несовершенством…
Над лодкой появился и завис сверкающий раскаленный добела, небольшой светящийся шар.
Из правого носового торпедного аппарата «Адмирал Юмашев» выпустил на волю смертоносный боевой заряд. Огненный шар поднялся выше…
Страшной силы взрыв оглушительным треском разорвал звенящую тишину. Лодку полностью заволокло смрадным от сгоревшей взрывчатки дымом. Огромное черное клубящееся облако высоко поднималось в небеса, медленно, величественно расползаясь, растворяясь в хрустальном воздухе. Казалось, это сама душа «Мурены» растворяется, исчезает в бесконечности, соединяясь с душами погибших кораблей.
Когда дым рассеялся, ни лодки, ни неизвестного летающего объекта, уже не было. Лишь останки бывшего ракетного крейсера неторопливо опускались на грунт…
* * * * *
Долгие две недели не находили себе места жены подводников. Каждый день звонили в Академию, в надежде узнать хотя бы какую-нибудь новость о больных. Слушали нарочито бодрые отговорки о стабильном состоянии, проводимом терапевтическом курсе, плазмоферезе…Наконец позвонили в приемную Тихомирова, договориться о встрече. Но генерала не было, и дежурный офицер сказал, что будет не скоро, настойчиво советовал ехать домой.
Женщины поняли все…
Они давно были готовы к этому и приняли удар с мужественным спокойствием. Слез уже не было. Они просто кончились, иссякли, высохли, как высыхают под палящим солнцем бурные реки несущие очищение…
Какое-то горькое понимание зыбкости, краткосрочности человеческого существования, всего лишь мгновения, вспышки жизни, ощущение смертельного дыхания и присутствие чего-то неведомого, большого, того, куда навсегда ушли их мужья, все это пронзительным чувством озаряло исстрадавшиеся в невыносимой тоске любящие сердца.
Казалось, все разделилось на до и после. Время застыло в ярких картинках счастливых воспоминаний…