раскрывает всю богословскую глубину этой «ориентации
на восток». Повернувшись к востоку, христианин поклоняется Богу, обращая свой
взгляд
к «древнему отечеству», которое он ищет со времени своего
изгнания из рая. Повернувшись к востоку, он тем самым обращается и к
Распятому,
Который Своей смертью и Воскресением вновь раскрыл
перед ним врата того древнего отечества, где Он предварил нас, как о том
говорит евангелист Лука (Лк.23:43). Оттуда, с востока, ожидает
христианин и
Второго Пришествия своего Господа во славе, которое
осуществит во всей полноте обещанное спасение.
* * *
Сила и глубина этого богословского
истолкования обращения на восток во время молитвы не прошла мимо и современного
человека, тем более, что ему известно, что, кроме
всего сказанного, это обращение имеет корни и в символизме акта крещения,
коему христианин обязан самим своим христианским бытием. Ибо крещение как
сакраментальное основание непосредственно связано с самим его существованием. В
таинстве самым личностным образом каждому подается то,
что всему человечеству было дано в истории спасения.
Когда же ты отрицаешься сатаны,
совершенно разрывая всякий с ним союз и древнее согласие с
адом (Ис.28:15), тогда
отверзается тебе рай, на востоке насажденный (Быт.2:8), откуда за
преступление был изгнан наш праотец. В ознаменование сего (sэmbolon)
обратился ты от Запада к Востоку, к стране света>209).
В духе отцов связь между «востоком» и Христом столь тесна,
что Амвросий в том же контексте, касаясь поворота крещаемого от запада к
востоку, может просто сказать: «кто отрекается от дьявола, обращается ко Христу, прямо устремляя на Него взгляд»>210).
Всякий раз, когда христианин приступает к молитве перед
Господом, он тем самым своим обращением на восток – хотя это не всегда прямо
выражено и он не всегда в полной мере осознает это – обновляет свое
отречение от зла и исповедание Бога в Трех Лицах,
совершенное однажды и навсегда в акте крещения>211).
* * *
Учитывая все сказанное до сих пор, не приходится
удивляться, что все другие излюбленные обычаи должны были уступить место этой
«ориентации на восток» во время молитвы, как бы значимы и богаты символами они
ни были сами по себе. Вот что пишет Ориген:
Теперь нам следует немного сказать и о том, к какой
стороне неба нужно быть обращенным при молитве. Так как
сторон четыре, а именно: север и юг, запад солнца и восток, – то кто же не
согласится, что сторона, где восходит солнце, ясно на то указывает, что и при
молитве мы должны обращаться туда, в знак того, что души смотрят на «восход
истинного Света?»