Мы намеревались обосноваться в самой простой деревне, какую только можно будет найти, и изучить балийскую культуру в том ее виде, в каком она воплощена в жизни сельских жителей. Мы собирались записывать проповеди сельского священника, а не искаженные версии буддийских или индуистских ритуалов, исполняемые священниками на равнинах. Это решение выдвигало перед нами новые трудности: жизнь в горах означала скверные дороги и, следовательно, ходьбу пешком, переноску тяжестей.
Жители гор одевались в грубые привозные одежды и лишь изредка надевали дорогие домотканые и прекрасно окрашенные балийские одежды. Они часто набивали свои рты комками нарезанного табака - это выглядело совершенно неэстетично. Это были суровые люди, с подозрением относившиеся ко всякому чужому. У них совершенно не было той доверчивости к любому человеку, которая характеризовала жителей равнин. Последние были приветливыми и более утонченными. Они привыкли к жизни при княжеских дворцах, к золотым и серебряным коробкам для бетеля, к влажным рисовым полям и обильной пище.
Выбор нами деревни Баюнг-Геде, ставшей нашей штаб-квартирой на два года, оказался удачным. Это была одна из тех удач, которые сопутствовали мне всю мою жизнь. В Баюнг-Геде ограды дворов делались из бамбука, а не представляли собой глухие глинобитные стены, как в других деревнях. Они не закрывали происходившее во дворе от постороннего взгляда. Я уже знала, как много времени тратит исследователь, входящий во двор, на разного рода церемонии и раздачу лакомств. Поэтому мне было ясно, что в Баюнг-Геде можно увидеть происходящее во дворах, просто проходя по улице, фактически не вступая в чужой дом. Но я еще ничего не знала о контактах, которых следовало избегать. Например, человек, посетивший дом, где был новорожденный, не мог в тот же день войти в дом, где хранится бог.
Позднее Грегори, Мада Калер и я договорились, что один из нас должен оставаться "чистым" до заката, так чтобы по крайней мере ему можно было входить в дома повышенной святости.
В Баюнг-Геде мы обнаружили, что всё там происходит в замедленном ритме и упрощенном виде. Жертвоприношение, включающее в себя в любом ином месте не менее сотни предметов, в Баюнг-Геде могло состоять из десятка. Все население деревни страдало базедовой болезнью, и у 15 процентов был четко выраженный зоб. Плохое функционирование щитовидной железы имело своим последствием замедленность темпа жизни в деревне, действия упростились, не потеряв при этом, однако, своей формы.
Попытайся мы изучить балийскую культуру в ее сложных и развитых формах, представленных на равнинах или даже в горной деревне, жители которой не страдали базедовой болезнью, сомнительно, что мы смогли бы сделать все то, что сделали за оставшееся у нас время. После года интенсивного изучения относительно упрощенных форм балийской культуры в Баюнг-Геде мы смогли проследить весь ход церемонии обожествления отца раджи Керангсама. Готовясь к этой церемонии, сотни женщин работали месяцами, заготавливая жертвоприношения, складывавшиеся штабелями, подпиравшими небо.