А вот дядя Вова помнил. Потому что стойкий боец.
– …А когда ты начал отбиваться и обзывать их «сволочами» и «сатрапами», я принялся тебя успокаивать, а им вкручивать, что ты хороший, просто пережил личную драму. И что я за тебя ручаюсь. Рассказывал им, как мы были гостями у Бин Назима… Наплел им с три короба, какие мы ценные кадры… Что у нас есть магические железные палки… В общем, только поэтому они тебя и не побили. А ведь собирались! А ты, между прочим, их чуть было не пристрелил!
– Да ты что?!
– Да. Я в последний момент отобрал у тебя пистолет и разрядил его…
– Ну, спасибо тебе, чего… И, кстати, где они теперь, наши пистолеты?
– Стражники отобрали, само собой… Как и наши деньги.
– А с гостиницей что? – спросил я, понизив голос.
Я хорошо отдавал себе отчет в том, что «Печенег», «Утес» и «Браунинг» – это то немногое, что может нам помочь преуспеть в здешнем обществе. Стоит нам потерять наши «железные палки» – и судьба наша скорее всего будет незавидной.
Ну и золота, конечно, было жалко. Хоть оно и было «нечистым», но ведь досталось-то нам с такими трудами!
– Про гостиницу я им ничего не говорил. Наврал, что мы только сошли с корабля, – прошептал дядя Вова.
(Шепот был, конечно, чисто формальной предосторожностью – в камере мы были одни. А поскольку в этом богом забытом краю электричества не ведали, опасаться, что где-то запрятана прослушка, тоже было глупо.)
– И что делать будем? – спросил я, глядя на старшину с похмельной тоской.
– Пока ничего. Нужно понять, что нам светит… Если, так сказать, пятнадцать суток, то мы их просто отсидим… Если какие-нибудь общественные работы, скажем, улицы подметать или за василисками конюшни убирать – так это мы тоже легко… В общем, надо сориентироваться на местности.
Я кивнул. Дядя Вова был прав.
Когда молоденький юркий стражник с внешностью вора-карманника принес нам ужин – устрицы и лимонный сок, – мы набросились на него с расспросами.
Но его ответы не внушали оптимизма.
Нет, сказал стражник, адвокатов у них нет и он первый раз слышит о существовании каких-то там «защитников» для преступников. Преступников надо просто казнить, что еще можно с ними делать?
Да, наша вина считается доказанной и очень тяжелой. По закону людей, расплачивающихся меченым золотом, казнят на центральной площади Офира в назидание всему городскому сообществу.
Нет, казнят не каждый день. А где-то раз в месяц.
Нет, наместник Офира не намерен принимать от нас жалобы. И письмо наместнику Офира он, стражник, тоже не передаст.
Да, лично он считает, что хорошим людям должно быть хорошо, а плохим людям – плохо.