Гамптон пожал плечами:
— Подобная попытка осталась бы безуспешной, ибо мы должны повиноваться только вашим приказам.
— Совершенно верно, — с достоинством отвечал Гастингс, — меня радует, что вы так хорошо понимаете ваш долг. Я должен дать вам приказание, от строгого исполнения которого зависит прочность английского могущества в Индии.
Полковник вытянулся в струнку.
— Мой приказ заключается в следующем, — продолжал Гастингс, — я запрещаю вход в форт всякому, кто не предъявит письменного пропуска, будь член совета, чиновник компании, даже военный, если он не принадлежит к гарнизону форта. Я велю сейчас же изготовить такие пропуски для офицеров.
— Ваше превосходительство, можете быть уверены в точном выполнении приказа.
— Тотчас же передайте приказ войскам, а главное, часовым, надо усилить караулы.
Полковник велел позвать своего адъютанта и попросил его немедленно передать всему гарнизону приказ губернатора.
Гастингс и капитан Синдгэм возвращались в город, когда при въезде в предместье встретили Клэверинга в полной генеральской форме и в сопровождении многочисленных слуг.
Последний смутился на минуту, узнав губернатора, как будто весело и спокойно возвращающегося с прогулки, поклонился ему официально, не останавливая лошади. Гастингс холодно и гордо коснулся края шляпы, и они разъехались.
— Он опоздал, — сказал Гастингс, — эти мудрые господа забыли, что за декретами должно стоять войско.
Пока губернатор возвращался во дворец, Клэверинг достиг ворот крепости. По приказанию Гастингса у подъемного моста стояли двое часовых, они взяли на караул при виде Клэверинга. Он отдал честь и подъехал. Тут часовые вышли и, став рядом, загородили дорогу.
— Это что значит? — важно спросил Клэверинг. — Разве вы не видите, что я еду в крепость?
— Позвольте пропуск, ваше превосходительство!
— Пропуск?
— Приказано никого не впускать в крепость без письменного разрешения.
— А кто дает это разрешение? Комендант?
— Пропуск должен быть именной и подписан губернатором.
Клэверинг позеленел.
— Такой приказ не может касаться меня, вы видите мой мундир?
— Приказ один для всех! — последовал ответ. — Исключение составляют только офицеры гарнизона.
— Что за дикость! Дайте дорогу или вы горько поплатитесь за это.
Он направил лошадь к мосту, но часовые выставили штыки.
— Это уже слишком! — ревел от злобы Клэверинг.
Солдаты не трогались.
Клэверинг в бешенстве осадил лошадь, понимая, что силой ничего не добьешься.
— Вы дураки и дорого заплатите за свою глупость! Эй, кто там, — крикнул он солдатам, выглядывавшим из ворот, — позовите коменданта… Скажите, что генерал Клэверинг, член верховного совета Калькутты, желает с ним говорить.