— Несомненно, земли эти послужат для вашего высочества прекрасным приобретением, но рахиллы воинственны и храбры, борьба будет ожесточенная.
— В этом я уверен, — сказал Суджи Даула, — и оттого-то медлил приступить к делу. Хотя войско мое количеством и превосходит войско рахиллов, но боюсь, оно недостаточно опытно и выдержанно, чтобы быстро и уверенно победить эти дикие отряды.
Гастингс молчал и сидел неподвижно.
— Вследствие этого я надумал прибегнуть к помощи верных друзей и очень рад, что не ошибся в вашей милости. Если бы английское войско оказало мне помощь, то победа была бы быстра и несомненна. Поэтому я и приехал сюда с намерением предложить вашей милости заключить со мной союз.
— Войско мое принадлежит компании, — возразил Гастингс, — и даже если использовать его для защиты такого верного друга, как ваше высочество, то все-таки ответственность за жизнь солдат должен нести я.
— И какова, ваша милость, полагаете вы, могла бы быть цифра этой ответственности? — спросил Суджи Даула.
Гастингс на минуту опустил голову, затем ясным, определенным тоном сказал:
— Участие английского войска в завоевании страны рахиллов я оцениваю по крайней мере в четыреста тысяч фунтов. Только после уплаты этой суммы я решился бы быть ответственным за предоставление в ваше распоряжение известного количества английского войска. Это дало бы нам возможность в случае могущих случиться потерь пополнить войско новой вербовкой.
— Четыреста тысяч фунтов! — воскликнул Суджи Даула. — Впрочем, — продолжал он быстро, опасаясь, что Гастингс увеличит свое требование, — я вполне согласен со взглядом вашей милости и готов уплатить требуемую сумму.
— Было бы хорошо, если бы она была уплачена одновременно с вознаграждением за провинции Кору и Аллахабад. Непосредственно за тем английское войско могло бы примкнуть к вашей армии.
— Пусть будет так, как говорит ваша милость. Принимаю и это условие.
— Значит, дело кончено, — сказал Гастингс, на этот раз протягивая Суджи Дауле руку, которую набоб с выражением искреннейших уверений в неизменной дружбе крепко прижал к своей груди.
Гастингс снова в нескольких строках набросал на листе пергамента условие соглашения, решавшего участь цветущей, богатой долины и отдававшего английское войско в распоряжение жадного до добычи деспота. Суджи Даула подписал документ, а Гастингс запер его в стол.
— Таким образом, — сказал Гастингс, причем по холодному, строгому лицу его скользнула довольная улыбка, — мы благополучно покончили с деловыми вопросами и вновь укрепили нашу дружбу. Теперь прошу ваше высочество не отказать пообедать в моей семье и доставить моей подруге и будущей жене удовольствие принять высокого гостя.