- А вот наше полицейское управление не хочет, - пояснила она. - У нас все тайны должны быть раскрыты.
- Не дамся, - заверил я. - Ты ведь только из-за этого меня в постели мнешь и тискаешь? Вот и буду держаться как можно дольше.
Она проворчала довольным голосом:
- Оказывается, ты способен и на оригинальные комплименты…
Я вспомнил одну из жарких дискуссий трансгуманистов, где Данила объяснял всю эту терпимость к геям, педофилам и зоофилам, к самым разным перверсиям именно стратегией победного шествия к сингулярности. Дескать, нужно чем угодно занять этих придурков, лишь бы хоть как-то работали и не воевали. Нужно выиграть еще хотя бы два десятка лет без катаклизмов, и мир станет таким, что войны и катаклизмы станут невозможны, а мы все придем к сингулярности и постчеловечеству.
Мариэтта буркнула:
- Ну вот, харя снова другая. Ничего, скоро мы и мысли научимся записывать!
- Не успеете, - сказал я.
Не знаю, как она истолковала, но впереди уже показалась караульная будка въезда в коттеджный поселок, я почти ощутил, как нас обшаривают незримые лучи охранной системы, прощупывают и определяют, нет ли оружия, а если есть, как вон у Мариэтты, то на кого зарегистрировано и есть ли у нее разрешение носить при себе и в нашем поселке.
Дома, сбросив форму полицейского, она заодно сняла и кобуру с пистолетом, в одних прозрачных трусиках взялась готовить на кухне ужин.
Яшка спит на диване, но услышал звяканье посуды, что значит - кормить будут, ринулся к нам, попытался красиво спрыгнуть, но позорно брякнулся, обиженно нявкнул, но мужественно вскочил и заковылял ко мне на ручки.
- Бряконявка какая-то, - прокомментировала Мариэтта, - бряк, нявк, ну что за крокодил недоразитый?
- Няшка мой, - сказал я гордо. - Правда, он няшистый?
- Фу, - ответила она.
Я кивнул в сторону ее грозного оружия, что осталось на вешалке у входа.
- А если снова нападут?
Она ответила, не поворачивая головы:
- Защитишь себя, заодно и меня. Культурист ты мой. Или культурник?
- А вдруг не сумею?
- Сумеешь, - ответила она. - Психолог сказал сегодня, в тебе просыпается нечто неандерталье.
Я насторожился.
- В смысле?
- Будешь защищать не только себя, - объяснила она, - но и меня, хотя это может показаться оскорбительным… если учитывать, что я женщина. Но если считать меня просто напарником, как вот мы с Синенко, то ничего обидного нет. Но с тобой мы не напарники…
- Значит, - сказал я с иронией, - буду защищать тебя, как самец самку?
Она ответила с неопределенностью:
- Процент вероятности невелик, но он быстро растет. С того первого замера! Помнишь, после схватки в складе твой психологический портрет составили очень тщательно.