Но Ита, по-видимому, была другого мнения.
— Пойдем, — проговорила она бесстрастно. — Мне надо это посмотреть…
И Буков повел ее. Не на то место, где был сам, чтобы не привлекать внимания, а на горку с противоположной от тропинки стороны. Показывал ей все, что надо, комментировал, а она смотрела на все это через оптический прицел. В ее руках он был отдельно от винтовки, естественно.
Потом она снисходительно бросила Букову, будто собаке или кошке:
— Молодец!
Буков обматерил ее про себя, пообещав мысленно, что спать с ней он все же не будет. Но думалось ему об этом все сильней, все назойливей!
— Вон оттуда буду стрелять! — нисколько не стесняясь этих слов, размышляла Ита.
Буков глянул на далекую противоположную горку. Пожалуй, она была даже дальше от нужной им тропы.
— Да ты что!.. — развел руками Буков.
— А в чем дело?
— Далеко же! Риск…
— Тебе далеко, мне близко, понял? — сквозь зубы процедила она, подумав, объяснять дураку или не стоит, все же решилась: — Чтобы все было чисто, стрелок должен находиться возможно дальше от места поражения!
Как инструкцию протараторила. Неужели для убийц издают инструкции?! Буков ясно представил себе, как увесистая черная муха полетит, выпущенная из рук этой пахнущей лавандой красавицы. И уткнется в сердце или висок того парня. Сколько ему? Тридцать с чем-то на вид, выглядит молодо. Чем, интересно, он сумел провиниться перед мафией? «Н-да… и капитан милиции тут как тут — на страже интересов!»
— Это что? — резко спросила Ита и, оторвав от глаза прицел, повернулась к нему.
Буков сориентировался по направлению.
— Я же тебе толковал! Это дом, где он снимает площадь.
Ита не удостоила его ответом, просто ткнула в руку свою оптику. Не сразу, без привычки, но все же Буков нашел через минуту-другую нужный дом. Но что это? Лука сидел на скамейке перед домом и укладывал какие-то вещи во вместительный защитного цвета рюкзак.
— Зачем? — требовательно осведомилась Ита.
— Не спрашивал!
— Придется спросить…
— Слушаюсь, едрена-палка!
— У тебя не палка, а мочалка! — впервые улыбнулась Ита. И Буков понял, что шанс у него есть. Но тут же чувство, отчасти похожее то ли на ужас, то ли на отвращение, сжало его душу. Как же он будет обнимать эту… Целовать губы, глаза, которыми она высматривает, куда ловчее всего приспособить человеку маленькую, черную, летящую из ее винтовки смерть? Но ведь он сам ее сюда привел. Неужели все это он проделал из-за той жалкой, тоненькой пачки долларов?.. Как все перепуталось в жизни!
— Ладно, ступай, — с трудом выговорил Буков. — Я найду хорошее место, буду смотреть. Потом обсудим…