Может быть, эта усмешка и была решающей, последней каплей. Бандитам в самом деле не хотелось лишних неприятностей и осложнений. Одно дело припугнуть хозяев дома, чтоб те сидели в хате, как мыши, пока идет разборка, и совсем другое — заварить кашу со стрельбой и кровью…
— Ладно, хрен с тобой! — процедил Сивый сквозь зубы. — Мне рассказать — как два пальца обделать…
— Вы баб-то не душите, кореша! — поубавив металла в голосе, но достаточно твердо сказал Никифоров.
Бритвы остались у горла, но теперь женщины могли хотя бы выйти из чудовищного напряжения, стоять нормально. И даже двинуть подонкам локтем под дых или ниже… Никифоров молил Бога, чтоб его Нелька не вздумала этого сделать.
— Вы такого Букова знаете, капитана… мента поганого, волка?
— Ну, допустим…
— Который у вас рыжавьё увел!..
— О чем ты?..
— Брось!.. Он сам видал, как вы копали. Никифоров и Лука переглянулись, и Сивый расцвел довольной улыбкой.
— И где же теперь этот волчара наглый?
— Тебе это сильно важно?
Никифоров не ответил. А у Луки сердце защемило, замерло. Он не мог себе представить, чтобы тот мужик с широкими плечами и курносым лицом деревенского простака, казавшийся себе на уме, чтобы он мог… Впрочем, он его и видел-то только раз — там, у «господствующей».
— Где тот вонючий Буков, не важно, — проговорил Сивый. — Важно, что был клад и есть мэн, который хочет с вами побазарить на эту тему…
— Дальше? — Взгляд Никифорова был равнодушным, бесстрастным.
— Дальше — с ним. А я лично выполняю роль экспедитора. Доставлю ему вас, получу комиссионные — и привет!
«А может, этот серый дебил и не так уж глуп, — подумал Лука, — если ему поручают быть экспедитором по доставке людей…» Знал бы он, что делал этот неглупый дебил трое суток назад на яхте, он бы воздержался от комплиментов в адрес этого человека!
* * *
Они долго тряслись по каким-то проселкам в густой крымской пыли. Потом их отвели в прохладное помещение с маленькими окнами, расположенными высоко под потолком. В прихожей их встретили уже человек пять, так что надеяться на сопротивление, на «мочанду», Никифорову теперь не приходило в голову.
Но тут совершенно неожиданно проявил себя Лука:
— Эй, вы! Где наши женщины?!
— Не трогай! — тут же предупредил Сивый одного из своих и вынул переговорник.
— Шурик в эфире. Леха, прием!
— Здесь Леха!
Несмотря на то, что это были, по всей вероятности, убийцы, они все-таки оставались еще пацанами. Им нравилось подражать, нравилось играть в этот «новый телефон», как нравилось играть навязанную кремлевскими пришельцами роль «новых русских». Мафиозные подростки — хунвэйбины ельцинской криминальной революции!