— Не понял, в чем смысл твоей прогулки.
— Да он, понимаешь ли, вроде как машину угнал. Похожу по дворам, может, повезет…
— А что за машина-то?
— «Жигули» — девятка…
— Черная?
— Откуда знаешь?!
— Просто догадался, на какую «старушку» ты работаешь. Бандюги! Черный «жигуль» — девятка — самая их машина.
— Отстал от жизни! — покачал головой Буков. — Мафия теперь разъезжает на «мерседесах» и «БМВ». А мой клиент — простой труженик.
— Откуда же он такие бабки берет, чтобы тебе платить?
Буков задержал на Никифорове пристальный, с прищуром взгляд.
— Хочешь, вместе поработаем? Поставлю тебя на довольствие!
— Спасибо, товарищ капитан. Не люблю я такие дела.
— Напрасно… — Буков продолжал смотреть на Никифорова изучающе. Кто не работает теперь налево, по его понятиям, был подозрителен.
Никифоров понял это и, пожав плечами, проговорил примирительно:
— Может быть, и напрасно. Кто знает…
* * *
Лука давно не был на Бауманской и теперь шел как бы среди чужого города. Среди новых магазинов, ларьков, ярких вывесок. Лишь изредка взгляд выхватывал из всей этой мишуры знакомые фрагменты.
Он вдруг остановился у кромки тротуара. Вот здесь и они остановились когда-то, много лет назад. Лука Лучков и Толян Турукин. Толян сунул ему под нос железный шарик: «Тебе не пахнет, а мне пахнет!»
Какую удивительную роль сыграл этот человек в его судьбе! Мало сказать, удивительную… Ладно, еще не вечер!
Вспомнив о Турукине, Лука спохватился, подумал о том, что ему надо теперь постоянно следить, нет ли преследователей, шпиков. Ирония судьбы! Лет десять он мечтал, потом десять лет трудился в поте лица своего, чтобы теперь трепетать, бояться любого пристального взгляда. Надо хоть золото найти, подумал он, а то дрожит, как настоящий богач, а у самого в кармане несколько жалких тысяч, да и то взятых у Натальи из сумочки.
Почувствовав, что созрел для работы, Лука трижды нажал там, где положено. И сразу исчезли все запахи, остался лишь единственный, необходимый ему запах желтого металла, казавшийся и сам по себе янтарным. Он то приближался, то исчезал, сопровождая обручальные кольца, серьги и медальоны. Солидный дух пронес с собой мимо Луки очень грузный мужчина в кепке-аэродроме, безошибочно выдающей в нем кавказца. То ли часы у него были карманные, то ли перстень величиною с баранку, граммов на двести, какие обожают теперь мафиози и извращенцы.
Наконец нога его ступила на территорию Чешихи. Никакой границы, отделяющей ее от остального мира, никогда не было. Но любой недруг, преследовавший когда-то юного Луку Лучкова, знал, что лупить его можно было только до улицы Почтовой, а дальше — стоп, машина! Там уже Чешиха — его территория! Каждый, наверное, помнит подобное из своего детства.