– Я, Виктор Тимофеевич, я, – громко ответил Колян и открыл дверь. Он вошел внутрь и прикрыл дверь за собою.
Колян отсутствовал несколько минут. И вот я услышала быстрые шаги, и обе двери распахнулись. Появившийся Колян встал справа в проходе и кивнул мне. «Братишка» молчать не стал.
– Ну что, – слегка подтолкнул он меня в бок, – прошу, мадам или мадемуазель? Гы-гы!
– Какая она в пень мадемуазель? – тихо пробурчал Колян. – Она уж и забыла, как это выглядит!
Я вошла в большое помещение, похожее на тщательно декорированный зал из киношного Баскервиль-холла.
Справа у стены, отделанной дубовыми панелями, стоял камин, облицованный серо-коричневым камнем. Стены над панелями, заканчивавшиеся чуть выше среднего человеческого роста, были обтянуты набивным шелком. У камина стояло черное кожаное кресло с высокой спинкой, повернутое спиной к входу. Не было видно, кто сидит в этом кресле, и вообще, сидит в нем кто-нибудь или нет.
Однако меня вели именно к нему.
Я прошла по темно-красному мягкому ковру и после толчка в спину повернулась и встала перед креслом.
Глубоко в кресле сидел мужчина лет сорока. Он был очень худой, с вытянутым черепом и с редкими каштановыми волосами, кропотливо уложенными в подобие прически. Мужчина был одет в теплую бордовую куртку. Он сидел в этом кресле, заложив ногу на ногу, и курил сигару. Перед ним стоял небольшой столик из красного дерева. На столике стояли пухлая бутылочка виски, высокий стеклянный стакан и бронзовая пепельница.
Мужчина медленным движением стряхнул пепел с сигары в пепельницу и только после этого поднял на меня глаза.
– Это кто? – тихо спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Как кто, Виктор Тимофеевич? – суетливо переспросил Колян. – Это же она!
– Вот как? – холодно переспросил хозяин дома и остро взглянул мне в глаза.
– Ну-ка, повернись боком, – пробормотал он.
Я и не поняла, что эти бесцеремонные слова предназначались мне. Однако долго размышлять мне не дали. Колян дернул меня и поставил боком к креслу. До меня донеслись слова Виктора Тимофеевича, сказанные тихим голосом:
– Это не она. Вы лоханулись, ребята.
– Шеф, да как же не она? – заволновался Колян, удерживая меня в прежнем положении и не давая повернуться. – Мне Марьянка сказала, что она на улице с мужиком. Мы вышли, там никого не было, кроме одной пары. А эта как раз перед мужиком ходила взад-вперед и задницей вертела, ну по своей блядской, значит, привычке. Цену, типа, набивала…