– Какая сволочь! – прохрипела она, отплевываясь. – Сволочь, сволочь!
– Дышит еще, – так же хрипло, но слабее сказала ее подруга, пухловатая шатенка с прической длинное каре, и отступила на шаг. Отступила она, как оказалось, для лучшего разбега и, подскочив, еще раз пнула лежащего мужчину в живот и снова отступила.
Обе воительницы явно устали.
– Девчонки, вы что?! – не выдержала я и вышла к ним. – С ума сошли! Прекратите немедленно, вы же убьете его!
Они замерли и оглянулись на меня. По отношению ко мне агрессивности я не почувствовала. Более того, мне показалось, что меня девушки разглядывают с каким-то непонятным вниманием и удивлением.
– А тебе-то что? – неуверенно сказала худая и вытерла пот со лба тыльной стороной ладони.
– Убьете же, не понимаете, что ли?! – повторила я и подошла ближе.
Сперва я почувствовала сильный запах алкоголя, смещанный с запахом пота. Только потом разглядела горящие ненавистью и гневом глаза и растрепанные волосы.
– Не знаю, что тут у вас произошло, но мне кажется, с него хватит, – решительно сказала я. Я нагнулась над лежащим на камнях мужчиной и разглядела запачканное кровью лицо. Осторожно приложила ладонь к его шее. Пульс был.
– Ты чья? – спросила меня худая, быстро теряя уверенность и напористость.
– Своя собственная, – ответила я и спросила у мужчины. – Вы меня слышите? Эй!
– Везет тебе! – хрипловато хмыкнув, сказала шатенка. – Своя собственная!
Она подумала немного и снова ткнула ногой в живот мужчины, но уже неуверенно и как бы по инерции.
– Господи! – вдруг, словно очнувшись, воскликнула худая. – Господи! Он же Лешку убил!
Она выбежала из ротонды.
Я удивленно посмотрела ей вслед и повернулась к ее подруге. То, что девчонки пьяны, я уже поняла, но теперь мне стало казаться, что степень их опьянения я немного преуменьшила.
– Он вас обидел? – спросила я у топтавшейся рядом со мною шатенки.
– Он убил ее парня, – ответила она, – только что, вон там. – Она показала рукой куда-то в сторону. – Такой козел, ему Надька никогда не нравилась, он Лешке свистел, свистел в уши и вот что удумал…
Эти слова я приняла как непонятную мне пиктограмму и, только расслышав всхлипывания, доносившиеся снаружи ротонды, поняла, что они что-то означают. Тот мужчина, что лежал передо мною, был жив, это точно. Я расстегнула сумочку и нащупала сотовик. Нужно было вызывать «Скорую».
Поправив на плече сумку, я вышла из ротонды и увидела стоящую на коленях девушку. Теперь я знала, что ее зовут Надя. Перед Надей сидел на земле, прислонившись спиной к стене ротонды, парень, избитый так же сильно, как и первый.