Но случился трясок. Вожжи вырвались и забились. Мишутка кругленьким крендельком покатился назад.
— Тпр-рру! — догадался гаркнуть отец, настигая прыжками сани.
— Чего, Михайлушко, вроде упал?
— Рукавицы-ти слизкие. Каб не они…
На лесной поляне игрушечным белым собором высится сенный зарод. Отец у Мишутки проворный. Вилы с пластами сена словно летают по воздуху. Так бы работать Ми-шутке!
— Ты, папка, поди-ко, устал?
— С чего?
Мишутка и сам не знает с чего, однако предполагает:
— С того, что ты старый. А старые все устают от работы. А мы, молодые, не устаём. И нам вас надо жалеть, а то вы надсадитесь и помрёте.
— Ну коли так, то, пожалуй, я отдохну. На вот! — отец подаёт сыну вилы. Они тяжёлые и большие, и Мишутка их подымает с кряхтеньем. Однако рад-перерад, что и он, как взрослый мужик, нагружает на розвальни сено.
И вот воз навален горой, затянут ветками и верёвкой. Мишутка подходит к коню, гладит его вороную морду.
— Я, пап, лошадей дюже люблю. Скажи, меня приняли бы в колхозные конюхи?
— В конюхи? А пожалуй. Только ты, как мне помнится, ладил работать на механизме.
Вздыхает Мишутка.
— На механизме — добро и на лошади — любо. Прямо не знаю, где и работать?
— Везде! — успокаивает отец. — Где душа твоя пожелает. Больно добро, когда человек умеет несколько дел. Такие умельцы всюду в почёте.
Сердито урчит под полозьями снег. Конь идёт, тяжело качая боками. Пар дымит от мокрого крупа. Мишутка сидит на возу. Долго сидит. И вот видит в прогале елей, как в зелёных воротах, избы Высокой Горки. А перед ними — покрытое снегом озимое поле. Показывая рукавицей на озимь, Мишутка с тревожцею замечает:
— Снегу-то навалило толсто!
— Ага! Хорошо! — отвечает отец.
— Чего уж хорошего, — спорит Мишутка, — ведь снег-то холодный, и хлебушек, значит, замёрзнет.
— Наоборот! Нагреется под снежком, как под заячьей шубой!
Конь, подымая гладкую шею, важно входит в деревню. Возле почты, где пруд, резвятся шнырливые ребятишки. Завидев их, Мишутка требует у отца:
— Дай-ко вожжи сюда. Поскорей! Пусть не думают, что барином еду!
Отец улыбается с пониманием, закидывает вожжи на воз.
— Пшёл, Воронок! Но, весёлое ухо! — кричит Мишутка лихим тенорком и сторожко глядит на ребят: хорошо ли он им заметен?