Этот забег по лавкам был непривычным и ужасно вымотал. Ещё больше утомили разговоры – я же, считай, целых семь лет молчала, а тут слова-слова-слова… Даже перерыв на обед, увы, не помог, так что от шляпницы я вышла с гудящей головой и единственным желанием – вернуться на постоялый двор и забиться под одеяло.
Собственно, к постоялому двору и направилась. Но заметив книжную лавку, не могла не остановиться. Просто путешествие предстоит довольно долгое, и чем развлечься, если не книгой? Именно с такими мыслями я шагнула к выносному столику, на котором лежали романы в красочных обложках, и замерла, рассматривая товар.
– Вам помочь? – тут же окликнула вышедшая из лавки женщина.
Я пожала плечами. Хотела попросить показать романы про любовь, но подумала, что в моей ситуации это не лучший вариант. В итоге сказала:
– Что-нибудь про приключения.
– Да, конечно. – Женщина улыбнулась и принялась демонстрировать новинки.
Я выбрала и отложила две книги, прежде чем нас прервали – мальчишка лет пяти прошмыгнул мимо меня и вцепился в юбку лавочницы.
– Мама! – радостно воскликнул он. – Астра приехала!
Покупательница в моём лице вздрогнула, но этого, к счастью, никто не заметил. Зато ошарашенный взгляд от внимания не укрылся, и я удостоилась пояснения:
– Дракон, – сказала лавочница с улыбкой. – Он в цирке выступает. Знаете, такой забавный, такой маленький…
– Она! – поправил мальчишка. И добавил, чуть поморщившись: – Астра девчонка.
Нет, легче от этих пояснений не стало. Более того, пришлось схватиться за прилавок, потому что меня накрыла лавина нежданных эмоций.
Астра? В цирке? Что за бред? Какой, бес их всех пожри, дракон, если я… тут?
– Мама, мы же пойдём на представление? – вырывая из объятий шока, пропищал мальчишка. И мгновенно сорвался на плаксиво-молящий тон: – Ну пожа-алуйста!
– Пойдём, – успокоила сына лавочница. – Обязательно.
Лишь теперь мне удалось проглотить застрявший в горле комок. Ещё я смогла выпрямиться и принять какое-то подобие беззаботного вида.
– А я слышала, что Астра больше не выступает, – сказала тихо.
Мальчишка посмотрел как на дурочку. Тут же оторвался от материной юбки и достал из кармана вдрызг перепачканных штанов свёрнутый вчетверо листок. Листок этот был храбро передан незнакомой тёте.
Оказалось – реклама, причём до боли знакомая. На ней действительно была изображена я. Ну то есть дракон в интерпретации одного не слишком талантливого провинциального художника – этакая страхолюдинка с крыльями и коварным выражением морды.
Глядя на эту картинку, я непроизвольно скривилась. Спросила, не скрывая скепсиса: