— А она откуда здесь взялась?
Вытащив булавку, он положил ее на ночной столик и стал раздеваться.
Джек едва успел натянуть пижаму, как в комнату постучал лейтенант Гопкинс. Выглядел он очень усталым.
— Что там такое было на чердаке? — с места в карьер задал он вопрос.
Джек криво усмехнулся.
— Да что там! Выставил себя на посмешище, — честно признался он. — Разбилась бутыль с вишневым соком, коты на крыше грохотали черепицей, а я, как старая дева, поддался панике и помчался на чердак. Никого там нет.
— Бутыль? — пригладил волосы Генри Гопкинс. — В таком случае это была весьма нетипичная бутыль. То пятно, что на скатерти — от крови.
Джек побледнел.
— Вы не ошибаетесь?
— Я абсолютно в этом уверен. И, боюсь, это кровь человека. То же самое с опилками на чердаке.
Джек потер лоб.
— Я вас прошу, господин лейтенант, — умоляюще произнес он, — что бы вы ни обнаружили, не говорите об этом мисс Хоуп. Она и без того, бедняжка, чуть жива.
— Вот как? Вы полагаете? — Взгляд лейтенанта был устремлен куда-то в пространство.
Он встал.
— Не скажу, что я в восторге от этих новых открытий. И что хоть немного понимаю из происходящего в этом доме. Впрочем, нам пора отдохнуть.
Он встал и протянул руку на прощанье, но тут взгляд его упал на лежащую на столике заржавленную булавку. По его лицу проскользнула тень.
— А это что такое?
— Понятия не имею, какая-то ржавая пакость. Я обнаружил это застрявшим в рукаве моей куртки. Должно быть, на чердаке за что-то зацепился.
— Вы обнаружили ее в рукаве своей куртки?!
В ставшем вдруг высоким голосе лейтенанта послышались вдруг такие непривычные этому человеку взволнованность и даже страх, что Джек с удивлением уставился на своего гостя.
— Да, в рукаве моей куртки, — ответил он и на всякий случай добавил: — В левом.
Не говоря ни слова лейтенант схватил левую руку Джека и, задрав рукав пижамы, принялся внимательно осматривать ее, потянув молодого человека поближе к свету.
— Царапины не осталось? — он был так взволнован, что у него похолодели руки. Джек ничего не понимал и покорно позволял вертеть себя во все стороны.
— Простите, сэр, — осмелился он наконец пробормотать, — не могли бы вы объяснить… Я ничего не понимаю!
— Это неважно, — невежливо перебил его лейтенант. — Вы только ответьте — булавка вас не поцарапала?
— Нет. На мне была рубашка, которую я купил в свое время в Японии. Продавец уверял меня, что шелк этой рубашки по прочности не уступает стали и может выдержать даже удар ножа. Ну, чуть ли не панцирь! За нож не скажу, а вот укол булавкой моя рубашка выдержала с честью. Видите, погнулась, но ткани не проколола. Так что японец оказался прав — не рубашка, а настоящий панцирь.