— Ты умойся, Джой, и станет легче. Я сейчас принесу твою косметичку, а пока ты будешь причесываться, я поглажу тебе платье. Красота пропала! Надо же такое придумать!
Пока Джой усаживалась на кровати, Джесси, осторожно поставив рядом с ней миску, принялась искать в чемодане косметичку.
— Тебе какое платье погладить? — спросила она.
— Даже не знаю, — грустно всхлипнула Джой. — Все такие ужасные…
— Что ты говоришь, у тебя такие красивые платья! Хочешь это, в цветочек? Ты его еще не надевала…
— Хорошо, пусть, — равнодушно согласилась Джой.
От холодной воды ей полегчало. После умывания стала причесываться, и это, как всегда, подняло ей настроение: она так любила ощущать, как скользит расческа по волосам, любила взмахом головы отбрасывать тяжелую волну на плечи… Но приятнее всего было восхищение в глазах Джесси.
Та вернулась с выглаженным платьем, растянув его на вытянутых руках.
— Наденешь, Джой? Достать тебе сорочку?
— Нет, сейчас слишком жарко, — отмахнулась Джой, натягивая легкое платье без рукавов, с большими бантами на плечах.
— Завяжи мне банты, ладно?
— А у меня получится?
— Ну конечно, это же так просто.
Сидя на кровати, она следила, как девочка с почти религиозным благоговением завязывает широкие ленты. Потом принялась причесываться снова.
— Принеси-ка мне зеркало, милая. То, с веранды, ладно?
Принеся зеркало, Джесси держала его все время, пока Джой приводила себя в порядок и удовлетворенно вглядывалась в свое изображение. Выглядела она теперь ухоженно и эффектно, синие банты на плечах походили на больших бабочек, краснота вокруг глаз прошла, и никто бы не догадался, что она плакала.
— Ты так хороша! — вздохнула Джесси.
Она счастлива была услужить Джой, это помогало хоть на время забыть о тех страшных делах, что натворил Свэл.
— Правда, ты так думаешь? — спросила Джой.
Откинув голову назад, она прикрыла глаза.
«Чего я раскисла? — спросила она себя. — Совершенно ясно, я совсем не изменилась. И нечего впадать в панику. Да, у меня нет ни гроша, и этот скот хохотал мне в лицо, а Митч делает вид, что меня не замечает — можно подумать, он единственный на свете мужчина! А Харви? А тот фотограф? Не мешало бы намекнуть ему про них…»
Но к чему на него тратить время? На черта мне сдался этот голодранец? Подумаешь, Грегори Пек нашелся!
Я-то знаю, в чем дело: он меня просто боится, и все. Делает вид, что я его не стою, а сам боится. А сам готов исполнить любую мою прихоть. Да, скоро я так и сделаю.
— Но ты же в самом деле красавица! — не унималась Джесси. — Ну что, тебе уже лучше?
— Милая, — улыбнулась Джой, — я чувствую себя совсем другим человеком.