Вечером ДНБ передало первую военную сводку ОКВ (верховного командования вермахта): Германские войска успешно продвигаются на всех фронтах. Германская авиация в течение дня провела многочисленные налеты на польские военные объекты. Уничтожено значительное количество польских самолетов. Подвергнуты бомбардировке военные объекты в Гдыне, Кракове, Лодзи, Радоме, Демблине, Брест-Тересполе, Люблине, Луцке, Варшаве, Познани. Находившиеся на аэродромах и в ангарах польские самолеты сожжены. Нарушено движение на наиболее важных железных дорогах. Отступающие польские войска подверглись бомбардировке.
Хотя в ту ночь мы все ушли домой очень поздно, на другой день появились в редакции с утра: тревога уже не давала покоя, и все стремились узнать, что же происходит как в Польше, так и по другую сторону Германии – во Франции и Англии. Ни ДНБ, ни берлинское радио не сообщали практически ничего о ходе сражения, которое разыгралось на польской земле. Гавас рассылал свои «молнии», извещая о приемах и встречах Даладье и Боннэ с французскими военными, иностранными послами и парламентариями. Рейтер передал из Берлина загадочное сообщение о том, что в местных политических кругах (по всей видимости, речь шла об английском посольстве) указывают, что Германия не объявила войны Польше и поэтому создавшееся положение не рассматривается как состояние войны. (Даже теперь, когда более десятка польских городов подверглись бомбежке и пылали, а германские танковые колонны, сея разрушение и смерть, рвались к центру Польши, английский посол Гендерсон подсказывал своему правительству лазейку, позволявшую уклониться от выполнения обязательств по англо-польскому договору о взаимной помощи – ведь Англия обязалась помочь Польше в случае войны, а коль состояния войны нет, то нет необходимости вводить договор в действие!)
Вторая военная сводка ОКВ подтвердила, что германские танковые колонны, прорвав повсеместно польскую оборону, беспрепятственно двигались в глубь страны, разрушая коммуникации и мешая развертыванию польских войск, люфтваффе продолжала бомбить города, железные дороги, мосты. В Балтийском море германский флот топил польские суда.
5
Третьего сентября во втором часу дня мы, настроив приемник на волну Би-би-си, услышали выступление Чемберлена. Он объявил, что Англия находится в состоянии войны с Германией и обращался к немецкому народу с призывом сбросить Гитлера, после чего Англия установит с Германией дружественные отношения на основе полного признания взаимных интересов. А перед вечером Рейтер изложил речь Чемберлена в парламенте, в которой он плаксиво жаловался: «Все мои труды, все мои надежды и все то, во что я верил, разрушено. У меня осталась единственная надежда, что я сумею использовать все силы и власть, чтобы обеспечить успех того дела, ради которого мы несем такие большие жертвы».