— Тело Джона Брауна, — сказала она. — Пей до дна. Кто любит такое, того не назовешь маменькиным сынком.
— Вот это? Я думал, что «Гремучая змея», которую мы пили дома, это конец света.
Он взял бокал, тихонько произнес тост в ее честь и отпил глоток. Он закатил глаза и сделал вид, что закашлялся.
— Я прямо-таки чувствую, что отдаю концы, — сказал он. — Что сюда входит?
Она провела его в жилую комнату, по-видимому, осознавая, что его взгляд в этот момент прикован к ее фигуре. Из комнаты открывался потрясающий вид на реку, и одна из стен была полностью прозрачной.
— Абсент, сливовая водка и немного вишневой водки, — пояснила она. — Желательно дать настояться этой смеси с недельку.
Он фыркнул.
— К этому времени, я думаю, эта горючая смесь закипит. Или же разъест стекло.
Она подошла к кушетке, прилегла на нее и посмотрела на него поверх своего бокала.
— А как обстоят дела с поиском места работы? Ты уже получил назначение? — спросила она и затем насмешливо добавила:
— Или ты проводишь все свое время в разговорнях?
Он уставился на нее.
— Откуда ты знаешь об этом?
Надин Симс рассмеялась.
— Есть тут один гадкий общественный комментатор, и я просто не могу устоять, чтобы его не слушать. Они, кажется, становятся развязнее с каждой неделей. Нужно быть в курсе всех новостей, чтобы правильно понимать все его инсинуации, но он подкинул идею, что сын Леонарда Морриса идет, очевидно, по стопам своего отца.
Рекс отставил свой бокал с чувством некоторого отвращения.
— О Великий Скотт, — сокрушался он. — Эта привычка старика высказываться, наверное, будет преследовать меня до конца моих дней. И почему я не родился из обычных, нормальных родителей?
Надин Симс мягко улыбнулась.
— Я так понимаю, ты не одобряешь, скажем, нетрадиционных убеждений твоего отца?
Он проворчал все еще возмущенно:
— Как по мне, то мне кажется, что он может думать, как ему заблагорассудится, но я бы хотел, чтобы он оставил эти свои мысли при себе.
Он снова взял свой бокал и на одном дыхании допил до половины его содержимого.
— Я борюсь против дискриминации всю свою жизнь. Мне всегда хотелось одного: хорошо провести время, подобно каждому. А что я получаю? Ха! Я знакомлюсь с самой обычной, на первый взгляд, девушкой и через пятнадцать минут она ведет меня в разговорню. Почему? Только потому, что я сын Леонарда Морриса.
Надин улыбнулась ему.
— Ну, а преимуществ разве это не дает? Должно же быть что-то в том, что ты являешься сыном единственного из оставшихся в живых Героя Техната. Соответствующие школы. Нужные контакты. Гм, мне пришла в голову идея.