Во многом благодаря ему удалось построить и другие уникальные больницы и санатории, среди них, например, Кардиологический центр в Москве, один из лучших в мире.
Косыгин был сдержан, иногда резок в высказываниях, но весьма прост и не любил словопрений, восхвалений и подхалимства. Сегодня, когда со всех сторон слышна критика старого руководства и ему вменяются в вину излишества, я вспоминаю скромный, но весьма уютный дом Косыгиных в Архангельском, в котором они долго жили, независимо от занимаемой главой семьи должности. Этот дом и по внешнему виду, и по внутреннему убранству отличался от большого, с претензией на помпезность, мраморного дома Л. И. Брежнева в Заречье. Простота Косыгина была не наигранной, а сутью его как человека. И дело даже не в том, что он, отдыхая в Кисловодске или в санатории «Волжский утес» в Жигулях, питался в столовой вместе со всеми отдыхающими, а в его поведении, обращении с окружающими.
Была еще одна черта — интеллигентность, которая отличала Косыгина, да, может быть, еще Андропова, от других членов Политбюро. Косыгин любил интеллигенцию, и она в свою очередь платила ему тем же. Среди его знакомых был не только академик В. А. Кириллин , но и ректор Московского университета академик Иван Георгиевич Петровский, композитор Арам Ильич Хачатурян и многие другие. Я вспоминаю, как неоднократно Косыгин звонил мне и по поводу Петровского, и по поводу Хачатуряна, когда они в тяжелом состоянии находились в больнице. Кстати, эта любовь интеллигенции к Косыгину очень раздражала Брежнева и его окружение. Конечно, не мне, врачу, судить о его работе как организатора финансово-хозяйственной деятельности страны, но я исхожу из весьма интересного факта, который мало замечают историки нашего времени. Косыгина не любил Хрущев, не любил и Брежнев, но оба они сохраняли его как руководителя экономикой страны.
Л. И. Брежнев, очищая свое окружение от возможных конкурентов, расстался с А. Н. Шелепиным, со своим другом Н. В. Подгорным, но не трогал Косыгина до самого последнего момента, когда тому после перенесенного инфаркта миокарда стало трудно работать на одной из самых ответственных должностей.
Но вернемся в 1971 год — год XXIV съезда партии. Это был последний съезд, который Л. И. Брежнев проводил в нормальном состоянии. Он еще был полон сил, энергии, политических амбиций. Положение его как лидера партии и страны было достаточно прочным. Кроме того, чтобы обезопасить себя от возможных неожиданностей, он избрал верный путь. Во-первых, привлек в свое окружение людей, с которыми когда-то работал и которые, как он правильно рассчитывал, будут ему благодарны и преданы за их выдвижение. Во-вторых, на всех уровнях, определяющих жизнь страны, он стремился поставить людей по принципу «разделяй и властвуй».