Дядюшка платил за уроки, но все более скудно. И Колон нервничал, предвкушая тот момент, когда денежный родник иссякнет окончательно.
Убить?
Не–ет, на такое у него духа не хватило бы. А как получилось?
Да случайно.
Шел домой из кабака. А если быть точным — почти полз. Закружилась голова, упал в канаву — и остался лежать там. Решил сначала чуть протрезветь, а потом уже двигаться дальше. А тут…
В канаве лежал труп.
Колон протрезвел мгновенно. Но выбраться сразу просто не смог. А почему — нет? Вдруг у него был бы кошелек, или что‑то еще, кольцо, к примеру,… ему уже ничего не пригодится, а Колона так удручала постоянная бедность….
Кольца не оказалось. И кошелька тоже. А вот в сапог была засунута эта кисть.
— в сапог?
— Д–да…
— Ты и сапоги с него снял?
— Н–ну…
Не обнаружив кошелька и украшений, Колон действительно решил стянуть сапоги. Хорошие, дорогие, за такие старьевщик пару серебрушек даст.
Таши покривился. Но Колон прикарманил и кисть, и сапоги, а на следующий день пошел на занятия.
Художник предложил ему нарисовать голубя на ветке за окном. Был у него грех — спьяну он голубей прикармливал. И ушел за бутылкой.
Колон справился быстро. Решил опробовать новую кисть — и был в восторге. Удобная, несмотря на витиеватую рукоять, сама в руку ложится… рисовать ей — одно удовольствие.
Голубь был готов за час. А когда Колон поставил подпись внизу портрета — исчез. Парень и внимания не обратил бы, если бы художник, возвращаясь, не наступил на дохлую птицу и не послал ученика убрать двор.
Тогда парень еще не связал одно с другим. Просто рисовать Колону нравилось и чисто для себя. И когда мамина любимая певчая пташка умерла после сеанса… третья проверка была на домашней курице. Та тоже скончалась, стоило завершить картину. Причем рисовать надо было только этой кистью.
И Колон решил опробовать кисть на дядюшке. Пожилой родственник отнесся к этому скептически. Но позировать согласился. И умер, что от него и требовалось.
Все его деньги унаследовала его сестра — мать Колона. Мальчик был доволен и счастлив. Но…
Убийство — штука такая. Можно его задумать, можно осуществить, но кто‑то рождается убийцей, а кто‑то — нет. Вот Колон как раз относился ко вторым. И осознание своего поступка грызло его хуже голодной крысы.
Он поделился своей тайной с Майло. Под большим количеством выпитого у него развязался язык. Потом Кол пожалел об этом, но было поздно. Кисть пришлось отдать.
За деньги?
Ну… да. За деньги.
Как выглядел убитый?
Эээээ… вот тут проблема. Одет он был хорошо. Руки тонкие, ноги маленькие. А лицо…