Вот Незнайка и Козлик заходят в магазин с надписью: «Продажа разнокалиберных товаров», чтобы передать записку владельцу магазина господину Жулио. «Разнокалиберные товары» — это, видимо, товары разного рода и назначения. Но в данном случае слово «разнокалиберные» обретает буквальный и довольно мрачный смысл: господин Жулио торгует оружием...
Мы, разумеется, знаем, что в некоторых буржуазных странах оружие продаётся свободно или почти свободно. Но знать — это одно, а увидеть, как происходит торговля на практике,— совсем другое. И Носов помогает нам увидеть это.
Едва Незнайка и Козлик переступают порог магазина, как продавец Жулио, не давая им сообщить о цели своего прихода, тотчас принимается бурно рекламировать свой товар. Он предлагает гостям то бесшумные ружья, то пистолеты разных марок, то «парочку замечательных кистеней», то удавку из капронового волокна...
Нам же известно, что «покупатели» пришли совсем за другим, и с самого начала сцены мы, не переставая, смеёмся. Благо посмеяться тут есть над чем.
Смешна уже сама основа этой сцены: то, что гостям никак не удаётся сообщить о цели своего прихода, и то, что Жулио принимает их за обычных покупателей — скорей всего, за каких-то налётчиков. Смешно и усердие, с каким он расхваливает свои «разнокалиберные» товары — как нечто очень приятное, почти милое. Смешно и положение, в каком очутились гости,— с петлёй на шее и «усовершенствованными» кляпами во рту; и то, что и в этом положении они пытаются наладить контакт с хозяином. Смешна, наконец, и развязка эпизода, когда, после долгих мытарств, гостям удается всё-таки сообщить: «Мы хотели бы видеть владельца магазина, господина Жулио», а тот как ни в чём не бывало спрашивает: «Почему же вы не сказали сразу?»
Сатирическое преувеличение тут налицо. Естественно, что ни в одной стране мира не продаются — тем более открыто — удавки, кистени или кляпы, хотя бы и «усовершенствованные». Здесь сатира уже делает шаг по пути к гротеску. Хотя, несмотря на сатирическое преувеличение, суть явления передана писателем правдиво и точно.
Гротеск определяют обычно как вопиющую нереальность. Если согласиться с этим безо всяких оговорок, то трилогия о Незнайке покажется сплошным гротеском. Ну что это за мир, где действуют какие-то коротышки, где разъезжают но городу автомобили, работающие на газированной воде с сиропом, или ещё более нелепые спиралеходы и роликовые труболёты!
Но не в самом преувеличении суть гротеска, а в несочетаемости его с окружающей обстановкой, в резком контрасте с реальностью. «И вижу: сидят людей половины. О дьявольщина! Где же половина другая? «Зарезали! Убили!» — мечусь, оря. От страшной картины свихнулся разум. И слышу спокойнейший голосок секретаря: «Оне на двух заседаниях сразу».