Эй, Хранитель людей,
Гениальных идей
И подержаных судеб!
Эй, небесный кузнец,
Молот бьет лишь во сне,
Разум он не разбудит.
Нет и следа прежней силы,
Давит на плечи груз мира!
Эй, хранитель огня,
Ты поджег сам себя,
Но гасить пламя нечем.
Эй!.. Кричу в пустоту…
Ни души за версту…
Это смерть или вечность?
Кто мне подскажет ответ?
Молись, чтоб проснулся рассвет.
Грянул гром
При свете лунном…
Грянул гром Колес фортуны.
Нашлись чудаки, которые никак не могли представить себе колеса фортуны. Видимо, их познания в тележном деле заканчивались на игре «Колесо фортуны», которая у нас в мерзко и глупо американизированной России называется «Поле чудес». Тем, кто никогда не слышал, как могут грохотать настоящие колеса, могу порекомендовать засесть лунной ночью где-нибудь под деревенским деревянным мостом, а приятелей своих попросить прогнать по этому мосту повозку, запряженную четверкой огнедышащих коней. Да чтоб на всем скаку. Глухоту и затяжной приступ головной боли гарантирую. И еще (на всякий случай); «фортуна» в этом контексте — «судьба», а не богатство или крупный денежный выигрыш.
(музыка Ю.Алексеев, С.Маврин)
Всякая ли дорога ведет к храму? И что такое Храм? Человеку кажется, что он построил — пусть мысленно — сооружение, повторяющее строение Вселенной, вместилище своей веры. Он пытается поведать об этом всему миру, но видит вокруг себя слепых и глухих убогих людей, облаченных в сероватые саваны при жизни. Разговаривать с ними — все равно что пытаться найти отзывчивых собеседников в пустыне… Они бродят, бродят, бродят, описывая немыслимые по своему количеству круги на песке, на пыли, на камнях, на земле… И тоже, наверное, думают, что у них есть Храм. Но в результате все оказывается лишь игрой изощренного ума. Ни Храма, ни Веры. А всего лишь Мираж.
Мой храм — там, где я,
Он невидим, но прочен.
Вся жизнь — путь к нему,
Ступени — день за днем.
Мой храм — радость сна
И раскаяние ночью
За то, что любил бездушие свое.
Это мираж,
Игры ума,
Жарче огня
Зной — вечный страж.
Глас в пустыне…
Мой храм — там, где я
Стану небом бескрайним,
В нем свет всех сердец,
Разбитых вечной тьмой,
Мой храм — там, где звон
Неразгаданной тайны:
Кто мы на земле? Зачем мы здесь живем?
(музыка С.Маврин)
Пожалуй, здесь я грешу против истины, переношу свои собственные привязанности на общее настроение. Россия — Земля Созвездия Водолея и значит ее стихия — воздух… Но эмоционально, как мне кажется. — все-таки огонь. И пламя Великих пожаров татаро-монгольского нашествия похороненное в обычных закатах, окрашивающих наше небо, и гуляющий по крышам имений «красный петух», и блики от факелов в руках опричников в покоях царя Ивана Грозного, и дым и гарь от рухнувших скитов староверов… Один Тунгусский метеорит чего стоит! И, наконец, мое воображаемое умение сжигать взглядом или воспламенять прикосновением горящих изнутри рук то, что противно моей душе и разуму.